Чистилище. Дар учителей

Ашот же воспринял эту демонстрацию спокойно, для него это картина была привычной, он лишь зевнул и, со вкусом потянувшись, пожаловался:

– Во рту как будто сортир платный устроили… Ташка, притащи чего-нибудь освежающего!

– Мохито пойдёт?

– Да, давай скорей!

Таша подошла к обустроенной в углу барной стойке, открыла небольшой холодильник, достала оттуда лайм и лёд. Выдавив сок в стаканы, она положила туда несколько кубиков льда, добавила содовой и кубинского рома ровно в том соотношении, чтобы коктейль не был слишком крепким.

Вернувшись к кровати, она протянула стаканы Ашоту и Альберту. Альберт осушил стакан одним глотком и потребовал ещё.

Умывшись и приодевшись, Таша, Ашот и Альберт направились в казино Премиум-сектора.

Здесь всё было сделано по высшему классу. Казино было совмещено с баром и рестораном, впрочем, в ресторане имелась только та еда, которую можно было есть за игровым столом, – суши, роллы и прочие блюда азиатской кухни, в которой японская, китайская и прочая гастрономия оказались смешаны в нечто невообразимое. Естественно, в больших количествах подавался дорогой алкоголь. Было сделано всё для того, чтобы посетитель совершенно не чувствовал хода времени. Воздух в казино был сухой и спёртый, в обычной ситуации здесь было бы накурено и дым стоял бы коромыслом, но в бункере действовал запрет на курение.

Люди сидели за барными стойками, карточными столами, рулетками. Играли не просто на деньги – здесь собрались люди, которых мало интересовали деньги, – а на элитные продуктовые карточки. Элитными здесь называли карточки на различного рода дорогие продукты: коньяки, вина, омары, устрицы, всего было не счесть. И посетителям было невдомёк, что, играя на продукты, они их же и поедали во время игры. Для здешней публики был важен сам процесс: азарт, предвкушение, радость победы. Они играли ради адреналина.

Кто-то сидел с ночи и уже еле мог двигаться, то и дело шире распахивая красные от усталости глаза и пытаясь подбодрить себя кофе, обильно сдобренный убойной дозой коньяка. Казино никогда не спало.

Звучала приятная музыка, в основном скрипки и духовые инструменты. На информационных стойках над баром транслировалось что-то о ночной вылазке, но звука не было – чтобы не отвлекать посетителей от игры.

Альберт знал, что у отца на семь часов назначено какое-то совещание с Элькиным. Сейчас уже одиннадцать, а от папы нет никаких вестей – значит, совещание затянулось. Это было даже хорошо, так отец может и не узнать про его ночные выходки.

Друг Ашот сейчас был у рулетки – проверял новую игровую теорию. Суть её заключалась в том, что нужно постоянно ставить на один и тот же цвет и в случае проигрыша удваивать ставку. Таша была с ним и, видимо, морально поддерживала его.

Таша… как же она была прекрасна! Её манящее упругое тело, кожа с золотистым отливом, длинные вьющиеся пепельно-чёрные волосы и бездонные изумрудно-зелёные глаза… Сегодня утром он чуть голову не потерял, хорошо, Ашот ничего не успел заметить.

Альберт заказал безалкогольный коктейль (совсем не хотелось напиваться с утра) и продолжил размышлять. И что она только нашла в Ашоте, он же ей не пара, да и с деньгами у него постоянно проблемы, две недели назад снова занимал денег у дяди Роберта, якобы на новый бизнес, а на самом деле в тот же вечер просадил все эти деньги в казино, проверяя новую комбинацию. Чем чаще Альберт видел Ашота в таком состоянии, тем отчётливее понимал, что он неудачник, который только и умеет, что жить за чужой счёт – теперь становилось понятно, что отец всё-таки был прав. Но Альберт надеялся, что Ашоту удастся выбраться из этой круговерти и стать новым человеком.

Они дружили с детства, маленький Альберт видел в Ашоте старшего брата. Пять лет назад, когда умерла мама, Ашот стал всё чаще брать взаймы, утверждая, что собрался открывать своё дело. Первое время это действительно было так, но потом он начал пропадать в казино, веря в свою удачу и каждый раз проклиная её, потому что ему не везло. Начал много пить и баловаться наркотой, менял девушек и машины, как перчатки, словно стараясь подальше убежать от себя, от своей потери. Альберт не винил Ашота, он его прекрасно понимал.

Внезапно от размышлений его отвлёк голос Таши:

– Скучаешь?

– Да, есть малость, – смутился Альберт.

– Мне тоже скучно. Здесь не так как в городе, атмосфера какая-то гнетущая, – пожаловалась Таша.

– А что здесь не так?

– Здесь мы как будто все заперты. Как на подводной лодке. Мой отец был подводником и рассказывал мне про это чувство. Это так непривычно, и мне хотелось бы, чтобы мы поскорее смогли отсюда выбраться.