Чистильщик

И вижу, что она развлекается, ей весело. Не из-за того, что она сейчас сделает с этим полицейским, а из-за того, что она сейчас сделает с моим свидетелем. Я с трудом сделал один шаг, но ближе подходить уже не смею.

— Хорошо подумай, Мелисса, — говорю я, и слова мои звучат как-то суетливо. Я протягиваю руки ладонями вперед. — Подумай о том, что ты собираешься сделать.

Кэлхаун умоляет глазами, и, когда Мелисса отводит нож от его горла, эта мольба сменяется облегчением — и тут же ужасом, когда нож снова попадает в поле его видимости и направлен прямо ему в грудь. В его глазах вспыхивает страх, а потом нож втыкается в его тело, и они гаснут.

Из его горла вырывается звук, похожий на всхлип и на хрюканье одновременно, и в то же время он начинает изо всех сил рваться, пытаясь освободиться, как будто в грудь ему воткнулся не нож, а высоковольтная батарея, из которой он начал качать энергию. Но даже теперь у него не хватает сил порвать связывающие его веревки и скотч. Стул под тяжестью его тела пляшет взад и вперед. Из груди струей вырывается кровь, которая стекает по ножу и быстро заливает ему рубашку. Мелисса оставляет нож в нем, потом отходит на пару шагов и смотрит. Кровь фонтаном брызнула на зеркало и даже на потолок. Боб пытается выкашлять ее, но так как рот у него заклеен пластырем, это невозможно. Он начинает захлебываться, лицо его краснеет, и я не знаю точно, от чего он умрет — от потери крови или от нехватки кислорода. Пластырь, заклеивающий рот, становится красным. Его лицо из красного превращается в фиолетовое, такое же фиолетовое, как то небо, на которое я смотрел в парке, когда мое яичко превратили в мягкую массу. Стул под ним пляшет все быстрее, отбивая ножками на линолеуме замедляющийся ритм смерти. Его глаза вытаращены настолько, насколько это вообще возможно, и я вижу в них страх и знание. Страх смерти. Знание, что сейчас он проживает последние мгновения в этом мире.

Он смотрит на меня и, по-моему, хочет, чтобы я ему помог, но я в этом не уверен. Остаюсь стоять, как стоял, и ничего не могу сделать, чтобы его спасти. Горло его начинает разбухать, рот полон крови. Что убьет его первым — колотая рана или удушье? Когда он наконец замирает, мне остается лишь строить предположения на этот счет.

Я все еще не могу двинуться с места, стою с раскрытым ртом, разве что, не вывесив язык наружу, и со лба у меня скатываются капельки пота.

— Ты, сука, — наконец удается прошептать мне. — Зачем ты это сделала?

Мелисса подходит к Бобу и срывает пластырь. Изо рта у него выплескивается кровь и стекает на рубашку.

— Странно, неужели ты думал, что я этого не сделаю? Я же сказала, без уловок, Джо.

— Ты этого не говорила.

— Ты должен был догадаться. Я хочу получить свои деньги. Вот и все.

— У меня их нет.

— Достань.

Я смотрю на тело.

— Может, он еще жив, — шепчу я. Направляюсь к нему проверить, но Мелисса меня опережает.

— Может быть, — соглашается она и выдергивает нож из тела.

— Не надо, — тихо говорю я.

Она склоняется и щупает пульс. Потом проводит ножом по его горлу. Делает шаг назад. Погружает палец в рану, затем кладет его в рот и слизывает кровь.

— Если он и не был мертв, то сейчас я могу это утверждать с абсолютной уверенностью. И если ты не хочешь, чтобы тебя взяли в понедельник, я настоятельно рекомендую тебе отдать мне мои деньги.

— Дай мне четыре часа.

Мелисса смотрит на свой пиджак и видит, что тот заляпан кровью. Снимает его. Сквозь рубашку соски проглядывают так отчетливо, что мне кажется, будто две монетки прилипли к лифчику.

Она снова проводит ножом по горлу мертвого мужчины с таким хлюпающим звуком, что у меня возникает ассоциация с ботинками, полными воды. Потом срезает веревки и скотч. Бросает нож на пол, поднимает одну из рук Кэлхауна и кладет на свою правую грудь. Издает тихий стон.

Смотрит на меня и улыбается:

— Хочешь попробовать?

— А ты обещаешь, что меня не шлепнешь?

— Нет, идиот. Хочешь почувствовать то же, что и он?

— Он чувствует себя мертвым.

— Если ты действительно быстро раздобудешь деньги, Джо, наша сделка остается в силе. В противном случае скоро мертвым себя будешь чувствовать ты.

— Когда и где?

Она смотрит на часы, что-то прикидывая. Некоторое время молчит, потом произносит:

— Десять часов. В нашем парке. Не опаздывай.

В нашем парке. Без проблем, я не опоздаю.

— Без штучек, Джо.

— Без штучек.

49

Будь готов. Девиз бойскаутов. Его можно применить к любой области в жизни. Это из той же серии, что и домашнее задание. У меня просто слов не хватает, чтобы описать, насколько это важно.

Стою у окна еще пару минут, чтобы убедиться, что Мелисса не вернется, после чего направляю пульт в сторону гардероба. Нажатием кнопки выключаю спрятанную там камеру. Камеру цыпочки-инвалида.

Перематываю кассету, сажусь на край кровати и просматриваю отснятый материал на маленьком экране. Все, как я предполагал.