Чисто партийное убийство

Он же предложил сократить сроки пребывания руководителей на выборных должностях.

Секретари обкомов обнаружили, что их всевластие в регионах заканчивается. Снова их права делегируются центру. Недовольны повышением цен были и рабочие со служащими. Одновременно им повысили нормы выработки и понизили расценки. Крестьяне были обижены на Хрущева за его решение урезать и без того небольшие подворья, а жители маленьких городов и поселков были недовольны запретом держать скот. Ученые и творческая интеллигенция были в шоке от гневных нападок первого секретаря, поучавшего, как им работать. Военные обижены на невнимание к их проблемам и резкое неподготовленное сокращение армии. В стране наперебой рассказывали анекдоты о Хрущеве, совершенно без оглядки на КГБ.

В июне шестьдесят третьего Хрущев делает секретарем ЦК Леонида Ильича Брежнева вместо разбитого параличом своего ближайшего соратника Козлова. В помощь Брежневу из Киева в Москву переводят Николая Подгорного. Именно эти два человека, получив кабинеты на пятом этаже здания ЦК на Старой площади, начинают организационно оформлять недовольство партноменклатуры.

Воистину Хрущев сам рыл себе могилу.

Наша справка.

Брежнев Леонид Ильич. Родился в 1906 году. Продвижению вверх по партийной лестнице обязан Хрущеву. В 1955 году — первый секретарь ЦК компартии Казахстана, в 1957-м — член Политбюро, с 60-го года — председатель Президиума Верховного Совета Советского Союза и одновременно с июня 1963-го — секретарь ЦК КПСС.

Брежнев затаил обиду на решение Хрущева заменить его Микояном на посту председателя Президиума Верховного Совета и сосредоточиться на работе в ЦК.

В. Семичастный: «Лидером, пожалуй, был Брежнев, активно работали, Шелепин активно работал, Подгорный активно работал, Демичев активно работал. Мне вот приходилось там, скажем, заниматься. Кто-то мог кого-то предать перед Хрущевым, но общались главным образом с теми людьми, в которых мы были уверены, что не пойдут и не будут рассказывать Хрущеву».

Чем активнее работали заговорщики, тем больше появлялось всевозможных слухов, которые могли достичь если уж не самого Хрущева, то хотя бы членов его большой семьи. В один из сентябрьских дней 1964 года в доме на Ленинских горах, где жил Никита Сергеевич, раздался звонок по вертушке.

Рассказывает сын Никиты Хрущева — Сергей: «Отца не было, он уехал на Байконур. Там был как раз показ ракетной техники. Я тоже должен был туда поехать, но у меня заболела нога и я был на бюллетене, собственно, почему я взял трубку».

В трубке был слышен взволнованный голос, как потом выяснилось, бывшего сотрудника охраны председателя Президиума Верховного Совета РСФСР Николая Игнатова. Незнакомец заявил о том, что Игнатов активно вовлечен в заговор против Хрущева, в котором участвует почти вся партийная верхушка. Об этом звонивший не может сообщить в КГБ, потому что Семичастный сам среди заговорщиков. Звонившего звали Василий Иванович Галюков.

С. Хрущев: «Отцу я рассказал только по возвращении. Это, наверное, было дней через пять. Он так посмотрел на меня, как раз мы подходили к калитке, вход в дачу, сказал: «Кого ты говорил — Брежнев, Подгорный и Шелепин. Очень странно, — говорит, — они такие разные люди». И потом сказал: «Ты никому не рассказывал?» — «Нет, никому». — «Ну, никому и не говори». И на этом разговор кончился».

К тому времени телефоны Хрущева активно прослушивались, и в КГБ звонок засекли. Доложили шефу.