Чисто римское убийство

– Благородные слова, молодой человек. Но молодости свойственно заблуждаться. Истина в том, что всякий человек рождается рабом. Мы стареем и умираем так и не познав свободу. Ребенок, рождается рабом своего отца, также как отец его является рабом своей семьи. И даже царь – лишь раб для своих подданных почти настолько же, насколько подданные являются его рабами. – Префект наткнулся на насмешливый взгляд собеседника и, смутившись высокопарности произнесенной им тирады, продолжил деловитым тоном. – Однако, все это философия. Мы, старики, которые уже разучились жить, любим, поболтать о жизни. Но я не только ворчливый старик. Я магистрат Республики. Поэтому меня интересуют вопросы практического свойства. Главный преступник наказал себя сам. Однако, кроме него есть и другие люди, чьи поступки я не могу оставить без внимания и чье поведение было неподобающим.

– Ты подразумеваешь беднягу Лоллия?

– Конечно, в первую очередь я подразумеваю его, – энергично согласился Тавр. – Господин не должен оставлять семью в небрежении, забыв об ответственности и заботясь лишь о собственных удовольствиях.

– Может быть, тебе стоит проявить большую снисходительность? Лоллий и так пострадал. Не могу себе представить, как бедняга перенесет этот удар. Эбур был его опорой, фундаментом на котором стоял храм его жизни.

– Он получил хороший урок, – не стал спорить префект. – Поэтому, я ограничусь порицанием для него и его дядюшки. Как старший родственник и глава семьи Квинт Лоллий должен был уделять больше внимания племяннику. Надеюсь теперь, когда он будет жить неподалеку, так и произойдет.

– Квинт Лоллий собирается переехать? – удивился всадник. – Он возвращается в Рим?

– Не совсем в Рим. – Префект с самодовольным видом откинулся назад. – Квинт Лоллий покупает усадьбу в Антемнах. Сказал мне, что планирует официально объявить о сделке в ближайшие дни.

– Мой бедный, бедный друг Лоллий, – покачал головой Петроний.

– Им обоим это пойдет на пользу.

Петроний пожал плечами.

– Что насчет Корвина?

– Его поведение было недостойным, но…, по правде говоря, он не совершил ничего такого, чего не совершали и не совершают другие молодые люди в наши распущенные времена. К тому же, как и твой друг Лоллий, он будет наказан безо всякого моего участия.

– Вот как?

– Именно. Я бы назвал это божественной справедливостью. Как многие другие молодые люди в наше время он думает, будто хитрость и изворотливость способны заменить тяжкий каждодневный труд. Недавно до него дошли слухи, что буря затопила египетский флот. Корвин занял круглую сумму, чтобы поучаствовать в спекуляциях сицилийским зерном, – Статилий Тавр злорадно фыркнул. – Но слухи были сильно преувеличены. Буря потрепала флот, но, ни один корабль не затонул. Сейчас зерно уже в Путеолах и прибудет в Рим в должный срок. Корвину очень повезет, если в результате этой авантюры он сумеет остаться при своих.

– Как хорошо, что есть боги, которые могут взять на себя заботы префекта, – насмешливо заметил всадник.

– Не стоит насмехаться над богами, молодой человек, – префект нахмурился. – И в любом, случае, чтобы реагировать официально, мне нужны официальные основания. Иначе говоря, жалоба от пострадавшего. Не думаю, что этот молодой человек, Юний, захочет лишний раз обращать на себя мое внимание.

– Молодым людям свойственна наивность. Бедняга. Он и не подозревает, что теперь ты не упустишь его из виду.

– Твоя ирония неуместна, – префект сурово поджал губы. – Конечно, я не собираюсь упускать его из виду. Молодой человек из хорошей семьи не должен начинать жизнь как содержанец куртизанки, побирающийся в населенных бездельниками приемных.

Впрочем, я уверен, что он не безнадежен. Юноша остался без должного руководства и поэтому оступился. Нужно всего лишь подтолкнуть его в правильном направлении. Он честолюбив и это качество наверняка можно направить ко всеобщему благу. Уверен, десять-пятнадцать лет в Испании или на Германской границе, внушат ему представление об истинных римских добродетелях.

– Твоя снисходительность не знает границ, – Петроний ухмыльнулся.

– Иногда и старикам полезно поучиться у молодых. Ты тоже, как я заметил, был снисходителен к Сирпику. Устроил весь этот спектакль, только чтобы заставить Эбура признаться и избежать упоминаний о том, что Сирпик продал в гладиаторы римского гражданина. Если бы подобное обвинение прозвучало официально, мне пришлось бы принимать меры. А это было бы неуместно и нежелательно, учитывая сколько времени прошло с тех пор и сколько денег он жертвует на благо Города. Я оценил твою сдержанность.

– Надеюсь, и он оценит, – всадник цинично улыбнулся. – И это поможет ему вспомнить, что я нашел убийцу его жены, и забыть, что благодаря мне он не смог насладиться местью, так как хотел. С моей стороны было бы невежливо и, учитывая все обстоятельства, даже бестактно брать деньги с Лоллия.

– Уверен так и будет, – согласился префект. – Хотя я не могу одобрить подобное поведение официально, при случае, я постараюсь освежить его память.

– Благодарю тебя. – Петроний прижал руку к сердцу и шутливо склонил голову.