Чисто семейное дело

— Нет, Берт ходил за ней лет шесть. Правда, часть этого времени он прослужил в армии… Он был на хорошем счету, и это преисполнило его уверенности в себе. После демобилизации Берт начал строить великие планы: книга, собственная газета, поездка с Хелен в Европу на медовый месяц… Свадебное путешествие они, правда, совершили на мои деньги, но все остальное оказалось пшиком. В конце концов прошлой весной они развелись. Мне это не доставило ни малейшей радости, но я не виню Хелен: она была буквально во всем на голову выше Берта. Хотя, возможно, ей лучше было бы остаться с ним, кто знает? Удивительно, как при ее внешности и лоске она не смогла найти себе стоящего мужа?

17

Доктор Гейсман ждал нас в пустом холле гостиницы «Пэсифик». Завидев миссис Хофман, он поднялся с побитого стульчика из зеленой пластмассы и церемонно пожал ей руку. Я оставил их обмениваться приличествующими случаю любезностями и пошел звонить по телефону.

Трубку сняли после первого же гудка.

— Рой? Это ты?

— Это Арчер, миссис Бредшоу.

— А я-то думала, Рой… Он всегда звонит примерно в это время. Неужели с ним что-то стряслось?

— Не думаю.

— Вы видели газету?

— Нет, а что там?

— В одной из заметок пишут, что Лаура Сазерленд отправилась на конференцию деканов вместе с Роем. Он мне об этом не говорил. Как вы думаете, ему нравится Лаура?

— Помилуйте, откуда мне знать?

— Она очень хорошенькая, вы не находите?

— У меня нет на этот счет никакого мнения, миссис Бредшоу. И звоню я совсем по другому поводу. Вы все еще не решили, станете моей клиенткой или нет?

— Боюсь, что нет. По крайней мере, без согласия Роя я на это не пойду. У нас в семье деньгами ведает он. А теперь не обижайтесь, мистер Арчер, но я кладу трубку: сын должен звонить с минуты на минуту.

Она дала отбой. Похоже, мне перестает везти со старушками.

Мимо прошмыгнул паренек с кипой газет. Заметив меня, он остановился и протянул свежий номер местного листка.

— Хотите прочесть про убийство, сэр?

Я купил газету. «Таинственная студентка убивает преподавателя?» — кричал заголовок. Автор статьи, похоже, решил вынести Долли свой собственный приговор. Из его писанины следовало, что девушка «мошеннически проникла на факультет», ее дружба с Хелен объявлялась «подозрительной связью», револьвер, найденный под матрацем, расписывался как «орудие убийства». Оказывается, прошлое Долли было омрачено какой-то «страшной тайной» (тут, похоже, имелось в виду дело Макджи), а сама она «скрывалась от полиции».

Движимый желанием сделать хоть что-нибудь полезное, я разорвал газету и злобно швырнул клочки в корзину для бумаг, после чего вернулся в телефонную будку, отыскал в справочнике адрес Годвина и без колебаний отправился с визитом прямо к нему домой.

Дверь мне открыла симпатичная дама в красном шелковом домашнем платье. Она ни капли не удивилась, узнав, кто я такой. Вероятно, слышала мою фамилию от мужа.

— Джим ушел несколько минут назад, мистер Арчер, — сообщила она мне. — Ему позвонил какой-то молодой человек, и они договорились встретиться в клинике.

— Вы случайно не знаете, как его звали? Не Алекс Кинкайд?

— Кажется, что-то в этом роде. Мистер Арчер, муж рассказывал мне о вас. Как я поняла, вы расследуете это страшное преступление?

— Пытаюсь.

Она коснулась моей руки.

— Я очень волнуюсь за Джима. Он считает себя виноватым во всем, что случилось с этой девушкой. Ведь она — его давняя пациентка. Вы уж попросите его не принимать все так близко к сердцу, ладно? Меня-то он не слушает, а к вам, кажется, относится с уважением.

— Это взаимно, — сказал я. — Но вряд ли мое мнение что-либо изменит: ваш муж на редкость упрямый человек.

— Что верно, то верно. Но вы уж постарайтесь, хорошо?

— Не волнуйтесь. Кстати, у вас чудное платье.

— Правда? — ее улыбка стала чуть теплее, — Джим привез его из Парижа прошлым летом.

Я простился с ней и поехал в клинику. У бордюра стоял красный «порше» Алекса. Увидев машину, я почувствовал, как учащенно забилось мое сердце. Оказывается, все не так уж и плохо.

Доктор Годвин провел меня в маленький кабинетик, включил настольную лампу и сел. Я опустился на второй стул.

— Алекс у жены?

— Да, — ответил доктор. — Его не было весь день, потом явился и настоял, чтобы его пропустили.

— Ну и слава богу, что приехал, — сказал я. — Как там Долли?

— Успокоилась, но говорить со мной не желает.

— Можно мне попробовать?

— Нет.

— Я уже почти жалею, что втянул вас в это дело, доктор.

— Ничего. Так уж получилось.

— Вы видели вчерашнюю газету?

— Видел.

— Долли знает, что творится за стенами клиники?

— Нет.

— Может, рассказать ей?

— Моя цель — облегчать страдания, а не усугублять их. Девушка пережила немало потрясений и чуть было не лишилась рассудка.

— Вы сможете уберечь ее от полицейских?

— Да, но не до бесконечности. Лучше всего будет, если вы быстро раскроете это дело и оправдаете ее.