Чисто семейное убийство

— Нет, над ним надо думать. Если ты согласишься изменить свою жизнь, я, конечно, подарю тебе другое, а это станет просто символом.

— Выкупленным у Иры…

Соколатый абсолютно прав. Если фотограф — это всего лишь навсего профессия, то фотокнязь — определенно социальный статус. Со всеми вытекающими. Миша очень старался соответствовать тем глупостям, которые зачем-то придумал.

— Нет. — Я ласково покачала головой, признавая, что так красиво за мной еще не ухаживали.

— Да. — Он сжал мою ладонь вместе с коробкой и тихо сказал: — Пусть у меня будет повод еще раз тебя увидеть…

На душе, поросшей щетиной и чуть припорошенной пылью, потеплело. Привыкшая к главному жизненному принципу графа Калиостро, который гласил: «Все люди делятся на две категории — тех, от которых что-то нужно мне, и тех, которым что-то нужно от меня», я удивилась настоящей кристальной чистоте в Мишиных глазах и сразу подумала о двух его малолетних дочерях. Похоже, он совсем не хотел мириться с тем, что возраст любви давно миновал, он сражался за собственную свободу с таким упорством, что его было даже жалко. Я положила кольцо в сумку и прерывисто вздохнула. От нечего делать я даже поцеловала его в щеку и почему-то вдруг подумала, что не верю в любовь с первого взгляда… Наверное, я все-таки была очень сильно заколдованной принцессой или просто настоящей прокурорской женой.

— Ты подумай, а я позвоню, — улыбнулся Миша.

— Только не в милицию. Просить киллера вызвать опергруппу — это все-таки верх цинизма, — сообщила я. — Но ход хороший. Обдуманный.

Вот теперь Миша мог считать себя молодым — во всяком случае, по виду отрытого рта и полному безумия взгляду он очень походил на моих студентов, которые с маниакальным упорством прислушивались к нашему разговору. Я красиво улыбнулась и направилась… к трамвайной остановке. Еще немного — и культ нищеты войдет в мою плоть и кровь, как будто всегда там и был.

В редакции было тихо. Унылый Яша с большим багровым синяком встретил меня презрительно-жалостливой улыбкой, его жена Неля попыталась мне подмигнуть, Мегера корректор Ирочка сжала губки в куриную гузочку и процедила что-то среднее между «так тебе и надо» и «чтоб ты сдохла», художница Валентина, обслуживающая все сферы типографской продукции, индифферентно смотрела мимо. Здесь меня любили. А Фантомас-Лойола, кажется, разбушевался не на шутку… Я решительно стукнула в дверь и сразу же открыла ее. Пусть скажет спасибо, что не ногой. Немая сцена с участием Людочки Кривенцовой и Владимира Игнатьевича не была эротической. Раскрасневшиеся, потные, растрепанные, они стояли по разные стороны большого стола и упражнялись в собачьем лае. Ну или в чем-то похожем. Например, в дележе шкуры неубитого медведя.

— А я думала, что ты ждешь меня возле академии.

Людочка встрепенулась и отвела стеклянный взгляд от моего шефа. Тому сразу полегчало, и он удовлетворенно вздохнул.

— Да, — сказала она. — Но были дела и поважнее.

— Мне подождать за дверью? — Я все-таки была сама любезность.

Легкий флирт, окончившийся золотым кольцом, благотворно повлиял на мое нестандартное поведение. Я готова была не мешать этим голубкам по-быстрому убить друг друга…

— Нет! — вскричал Лойола. — Оставайся, раз пришла!

— Тем более, что мы уже все выяснили. Ты когда, кстати, бабушку собираешься отдавать? — с места в карьер спросила Людочка, видимо подвинувшая очередь на старушку в свою пользу.

— А что, Геночке больше некого убивать? — поинтересовалась я.

— Есть! Луизиану. Но мы планируем это разбирательство на завтра. Вы не представляете, в каком возмущении находится сейчас мой муж. Эта извращенка может навсегда отбить охоту… Эта мерзкая тетка сказала нашему мальчику, что с девочками типа Ани всегда одни неприятности, что ему надо держаться в стороне и не быть таким дураком, как его папа и дед. И как тебе это? То есть открытым текстом обвинила меня в прелюбодеянии…

— Меня, — сказала я, не желая делить с Людочкой пальму первенства в совращении всей этой семьи.

— Да? Разве? А я думала, меня, — огорчилась Людочка. — Впрочем, какая разница, порядочных женщин обвинила. И еще сказала, что выведет нашу семейку на чистую воду, что у нее есть кое-какие соображения по поводу того, как срубить наше генеалогическое дерево. Гена в ужасе! Просто в ужасе. Без бабушки он может и не воспрянуть духом.

— Я тоже собиралась в школу. Но не понимаю, если ты рвешь когти на Запад, то зачем тебе квартира в Москве?

— А? — всполошилась Люда, затравленно глядя на меня и Лойолу. — Что?

— Здравствуйте, горы вот такой вышины! — тихонько пропела я и на всякий случай спросила: — А что, американец давно приехал?