«Чистое поле». Миссия невыполнима

Вечером 18 сентября появление на пороге кабинета начальника оперативного отдела с очередной бумажной «простыней» ничего другого, кроме зубовного скрежета, у Цветкова не вызвало. Полковник Федоров принес новый вариант совершенно секретной директивы с личными пометками командующего на проведение учений «Кавказ. Стабильность-2007». Вручив его Цветкову, он, как всегда, был лаконичен: «Чтоб к утру было сделано»! Лучшему программисту оперативного отдела снова пришлось подтверждать это ставшее для него проклятием звание. Не прошло и часа с начала работы, как в кабинете раздался телефонный звонок — звонил Федоров. Он потребовал к себе Цветкова, чтобы дать еще более ценные указания.

Гадчидзе остался один. В задуманной контрразведчиками оперативной комбинации наступил момент истины. Собравшись на командном пункте, они впились взглядами в экран дисплея. Видеокамеры скрытого наблюдения, установленные в кабинете оперативного отдела, бесстрастно фиксировали каждое движение Гадчидзе. После ухода Цветкова он, помедлив, бросился к двери, закрыл ее на ключ и ринулся к компьютеру.

Первым в его руках заметил флешку Писаренко и воскликнул:

— Достал! Вставляет!

— Клюнул! Клюнул! — торжествовал Борисов.

— Тихо! Не на рыбалке! — цыкнул Аниченко и сосредоточился на том, что происходило в кабинете оперативного отдела.

Гадчидзе, оглядываясь на дверь, лихорадочно двигал пальцами по клавиатуре ПЭВМ Цветкова. Контрразведчики постарались максимально усложнить ему работу и с помощью Федорова насытили «простыню» таблицами, поэтому шпиону пришлось изрядно попотеть.

— Как бы не запутался, — в голосе Сердюка зазвучала тревога.

— Лишнего бы ничего не оставили, — забеспокоился Писаренко.

Аниченко вопросительно посмотрел на Борисова. Тот энергично замотал головой и заверил:

— Я проверял ПВЭМ, перед тем как ее вернули Цветкову, все подлинные секретные материалы удалены.

— Зря, это может его насторожить, — высказал тревогу Сердюк.

— Не должно. Взамен набросали кучу ДСП-информации.

— А секретная среди нее не могла проскочить? — допытывался Писаренко.

— Василий Григорьевич, да уймись ты! Дальше тюрьмы, мерзавец, не уйдет! — потерял терпение Аниченко и потребовал: — Петр Николаевич, скажи технарям, пусть дадут картинку крупнее, посмотрим, что он копирует.

Борисов позвонил на пункт технического контроля, и перед руководителями операции возникло потное лицо Гадчидзе, а затем экран ПВЭМ. На нем высветился план комплексного занятия с расчетами пуска дивизиона ПВО. В запале шпион не остановился на дезинформации — директиве командующего и копировал другие материалы.

— Василий Сергеевич, он уже четвертый документ катает! — всполошился Борисов.

— Зарвался, мерзавец! Пора заканчивать! — заявил Сердюк.

— Да, — согласился Аниченко и распорядился: — Петр Николаевич, звони Федорову, пусть отпускает Цветкова.

Тот засел за телефон. Шпион то ли что-то почувствовал, то ли осторожность взяла верх над алчностью, и прекратил работу. Когда Цветков вошел в кабинет, он уже сидел на своем месте и с сосредоточенным видом перебирал таблицы. В штабе операции перевели дыхание и расслабились, но ненадолго. Терпения у Гадчидзе хватило не больше чем на полчаса. Секреты жгли карман, и ему не сиделось на месте. Сославшись на острую головную боль, он покинул кабинет.

На выходе из штаба его ждали разведчики наружного наблюдения. Их доклад на командный пункт прибавил настроения контрразведчикам — шпион не заподозрил, что стал объектом их хитроумной комбинации. Заполучив, как ему казалось, «информационную бомбу», Гадчидзе забыл не только о головной боли, но и о доме и спешил поскорее избавиться от опасного груза. Эту догадку Аниченко подтвердил доклад из службы радиоперехвата.

— Первый, докладывает второй, — вышел на связь с ним ее руководитель.

— Второй, первый слушает тебя, — ответил Аниченко.

— «Штабист» позвонил «Коммерсанту» и попросил о срочной встрече, — отчетливо прозвучал в кабинете голос «второго».

— Сработало! — радостно воскликнул Писаренко и потер руки.

— Молодцы ребята! Не подкачали! — похвалил своих помощников Борисов.

— Ну, тише, вы! — попросил Аниченко и продолжил опрос: — Второй, где и на какое время назначена встреча?

— Кафе «Мираж». На 20.20.

— Понял! Взять на контроль все переговоры «Коммерсанта». Особое внимание тем, что пойдут в Грузию!

— Первый, я уже дал такую команду.

— Спасибо за инициативу, — поблагодарил Аниченко.

— Василий Сергеевич! Наружна сообщает: «Штабист» движется в противоположном от «Миража» направлении — на север! — доложил Борисов, и в его голосе зазвучала тревога. — Может, что-то почувствовал?

— Скорее проверяется, — предположил Писаренко.

— Не будем гадать, подождем, — не спешил с выводами Сердюк.

— Первый, докладывает третий. «Штабист» развернулся и следует в направлении на юг. — Новый доклад руководителя наружки развеял опасения Борисова.