Чистое золото

Тоня побежала в сад. Юннаты заканчивали работу.

Завуч встретил Тоню без удивления — видимо, тоже знал, что она не уехала. Он крепко пожал ей руку и сказал:

— Как считаете, Тоня, перезимует наш фруктовый сад?

Тоня оглядела крохотные яблоньки. Нашла свою, посаженную весной, и порадовалась, что в школьном саду вырастает дерево, посаженное ее руками.

«Да, не так-то просто их от наших морозов уберечь! — подумала она, но, взглянув на меднокрасное лицо Петра Петровича, на суетившихся ребят, решила: — Уберегут! Ни одному деревцу не дадут пропасть!».

— Еще крепче за зиму станут! — сказала она уверенно. — Идемте, Петр Петрович, вас ждут.

На школьном дворе классы уже стояли парами. Около крыльца поместились самые маленькие.

Девочка-хакаска с туго заплетенными косичками держала флажок с надписью: «Первый класс». В следующей колонне выделялось серьезное, чисто вымытое лицо Митхата. Среди третьеклассников стоял Степа, в глазах которого отражалось веселое изумление перед всем, что он видит сейчас и увидит в будущем. Дальше шли подтянутые ряды пионеров. В колонне семиклассников возвышалась голова Васи Белова, почти такого же огромного, как брат его Коля, кончивший школу вместе с Тоней.

А вот и нынешний десятый класс… Ничего! Неплохие ребята.

Сабурова поздравила школьников с началом нового учебного года, сказала им несколько ободряющих слов и улыбнулась первоклашкам, которые глядели на нее, подняв кверху головы.

— Ну, ребята, некоторым из вас, наверно, страшно начинать ученье?

— Нет! Нет! — запротестовали малыши, а один большеголовый парнишка задорно крикнул:

— И нисколь!

— Не верю я вам! Признайтесь, что чуточку трусите.

Ребята, посмеиваясь, переглядывались.

— Бояться не надо. До сих пор знали вы только свой дом, свой поселок, папу, маму и соседей… А в школе каждый день что-нибудь интересное будете узнавать. Как в нашей стране и во всем мире люди живут, что делают, что было прежде и что станет потом, какие на земле растут цветы, деревья, какие звери водятся…

— И про барсука? — неожиданно спросила девочка, державшая флажок. Ее тоненькие брови поднялись в ожидании ответа.

— Конечно. А ты почему про него спрашиваешь?

Девочка вдруг сконфузилась, переложила флажок из правой руки в левую, а правой закрыла лицо.

— Барсука мы с ней в тайге видели. Он на спинку перевернулся, а потом убежал! — весело выкрикнула ее соседка, чей маленькое круглое лицо было усыпано задорными веснушками.

Девочка с косичками отняла руку от лица и кивнула, подтверждая слова подруги.

«Какой дичок хороший!» — подумала Тоня:.

Сабурова поздравила ребят с началом занятий, сказала им, что сегодня во всех городах и селах страны миллионы школьников начинают учиться.

— Желаю вам, чтобы на дороге, ведущей вас к знанию, не было ухабов. Смело в путь, ребята!

Школьники двинулись в классы. Просторный двор опустел, а весь большой дом наполнился беспокойным гулом и шарканьем ног. Потом прозвенел звонок, новый учебный год тихо вошел в школу и плотно закрыл за собой двери. Он присутствовал в этот день на уроках во всех классах и остался доволен. Спокойные голоса учителей, кажущаяся суровость классных досок, яркие краски картин и плакатов, чистота и порядок — словом, все до последнего коряво очиненного карандашика внушало сегодня детям, что новый учебный год нужно начать хорошо и закончить с честью.

Тоня прошла в учительскую и скромно села в уголке дивана. В комнате стало тихо. Учителя разошлись по классам. Рослая, веселая Ирина Филипповна, собираясь во второй класс, сказала Новиковой:

— Ну, посмотрим, как ваш Митхат будет заниматься. На вступительном экзамене читал хорошо, а уж письмо! Умудрился такую фразу состряпать: «Ласточка делает гнездо из блин»!

— Да что вы! — огорчилась Татьяна Борисовна. — Он просто не понял слова «глина».

— Ну, рассказывай, Тоня, — сказала Сабурова, когда в учительской никого не осталось, кроме них.

Выслушав девушку, она задумалась.

— Дело сделано. Я, сказать по правде, ничего плохого не вижу в том, что ты еще год поживешь на прииске, поработаешь. Но отца ты, конечно, серьезно огорчила. Помирись с ним непременно, слышишь?

— Я сама бы хотела, Надежда Георгиевна… До сих пор мне трудно было к нему подойти, а теперь эта ссора так меня измучила, что я больше не могу… Как только приедет, попробую с ним помириться.

— Непременно, — повторила Сабурова. — А о Павле что скажешь?

Тоня с гордостью рассказала Сабуровой, что Павел взялся за работу серьезно. То, что ему рассказывают, легко удерживает в памяти, а что не запоминает, просит повторить. Целыми вечерами решает задачи и уже научился очень ловко обращаться с Толиными пособиями.

Она задумалась, стараясь определить перемену в Павле, и добавила, что он очень сердечно прощался с товарищами, стал как будто больше интересоваться людьми.

— Ничего, Тоня, он постепенно преодолевает эгоизм горя.

— Надежда Георгиевна, ведь комитет комсомола решил, что я должна побеседовать с десятиклассниками насчет занятий Павлика…

— Прекрасно! Ты сейчас и пойди вместе с Татьяной Борисовной в десятый класс.