Чистое золото

Перед слушателями вставали дробильные машины, с хрустом перегрызающие белый сахарный кварц. Он переходит из дробилки в дробилку, и куски его становятся все мельче, а потом шаровые мельницы - вращающиеся барабаны, в которых заложены стальные шары - разбивают, истирают кварц в порошок. И вот кварцевая пыль, смешанная с водой и маслянистыми веществами, поступает во флотационную машину в виде жидкой пульпы. Ее перемешивают лопасти машины, она пенится, и вместе с пеной наверх поднимается золото. Его соберут и отправят в сгуститель, а потом, в виде аккуратных плиток концентрата, в сушилку. Плитки уложат в тюки, и пойдет таежное золото плавиться в большой город.

- Фабрику будут строить на склоне гольца, чтобы материал шел к аппаратам самотеком, не так, как прежде вниз отправляли… - сказал Савельев.

- Ну, ясно: руда постепенно будет спускаться и проходить все процессы.

- Многоперфораторное бурение освоим, - размечтался Маврин. - Я давно мечтал о перфораторе. На Утесный рудник когда-то думал ехать, однако у себя на Таежном поработаю. Вот увидите - до семи забоев дойду, как Илларион Янкин, знатный бурильщик.

- Да, он - как в угольной промышленности Семиволос!

- Необязательно иметь много забоев, - объяснял Каганов, - можно в одном большом работать с несколькими перфораторами.

- Лавным способом! - обрадовался Кенка.

- Важнее всего, чтобы рабочее место было образцово организовано, - вставил Николай Сергеевич. - Я у вас порядок наведу… Хочу проситься мастером туда, на Лиственничку. Поучиться, конечно, придется.

- Скоростное крепление… - начал Костя Суханов.

Но Андрей перебил его:

- Погоди… Вот я читал, в Ленинграде нашли такой способ отпалки, что газов почти не получается. Надо нам этот рецепт узнать. После взрыва приходится ждать самое меньшее часа два, а тут - пожалуйста: через десять минут можно приступать к работе.

Как всегда, хоть Андрей не говорил ничего забавного, всех насмешила его горячность.

- Ты что, уже в запальщики собираешься? - спросил Павел.

- Я сказал: весь цикл работ хочу пройти.

- Хорошая вентиляция лучше всего «мертвый период» сокращает, - заметил Николай Сергеевич.

С ним заспорили так яростно, что Лиза, поглядев на всех, засмеялась.

- Они всё о своей шахте! Да вы о чем-нибудь другом можете говорить? - тормошила она друзей.

- Каждому свое, - сказал Петр Петрович. - Вот мы, - он посмотрел на Сабурову, Новикову, Александра Матвеевича, - мечтаем, чтобы наши десятиклассники отличные аттестаты весной получили, чтобы школа вперед шла, неуспевающих не было…

- А товарищ Ион, наверно, об охоте загадывает, как бы медведя поднять, правда? - спросил Александр Матвеевич.

- Правильно говоришь, - серьезно ответил старый охотник. - Ползимы - самое время медведя бить. Он думает, что полночи прошло, на другой бок переворачивается, тут его и поднимают… У нашей охотничьей артели план большой, много пушнины надо сдать.

- Медведи не подведут, - сказал Николай Сергеевич, наполняя рюмки. - Твое желание, Ион Иванович, исполнится. Вот не знаю, как у меня… В прошлом году желал, чтобы дочка уехала учиться, - не сбылось… Не знаю, как нынче…

- Непременно сбудется, папа! - крикнула Тоня. - Только не сердись: не на исторический буду поступать, а в Г орный институт.

- Это я давно понял, не возражаю.

- А я все мечтала, что буду твои исследования о нашем крае читать, - пожалела Сабурова.

- Я их попутно напишу, Надежда Георгиевна!

- Нет, дружок, попутно хорошо не напишешь. Может быть, Татьяна Борисовна это за тебя сделает. Статью свою она недавно мне читала. Очень живо и интересно написано.

- Послали в журнал-то? - спросил Петр Петрович.

Новикова, у которой при упоминании о статье заблестели глаза, радостно и смущенно закивала.

- Ну, у всех мечты заманчивые, ясные. Не помешали бы нам только… - задумчиво сказал хозяин.

- Кто посмеет нам мешать? - задорно крикнула Лиза.

- Как бы к новой войне дело не повернулось…

- Что ты, отец! Зачем такое говоришь?

Побледневшая Варвара Степановна положила на стол ложку, которой раскладывала на тарелки заливную рыбу. Суровыми стали лица учителей и Каганова. Строго и ясно смотрели ребята.

- Зачем говорю? Затем, что Черчилль недаром свою фултонскую речь произнес…

- Нет! - вдруг срывающимся голосом заговорил Павел. - Не может быть войны… Не может! Пусть они там какие угодно речи произносят. А наш первый во всей стране человек сказал, что миллионы простых людей на страже мира стоят… Во всем свете народ эту муку терпел, не захочет больше!

- Он еще сказал, - тихо напомнил Петр Петрович, - что если и удастся господам поджигателям новый поход организовать, будут они биты, как двадцать шесть лет назад…

- А еще бы! - по-мальчишески взмахнул рукой Маврин. - Будет нужно - пойдем воевать за нашу шахту!

- За школу!

- За край!

- За Родину, товарищи, за наш Советский Союз!

- Ну, последние минуты старого года доживаем, - сказал торжественно Николай Сергеевич, - проводим его с честью! Хочу я выпить за все, что прошедший год принес нам хорошего, и за нас самих. Чтобы дальше успешно шла наша важная и нужная для страны работа.