Чистое золото

К Новому году Тоня неожиданно для себя получила много денег. Всем членам бригады выдали премию, прибавилась обычная заработная плата, сверхурочные. Словом, ребята разбогатели.

Когда Варвара Степановна спросила, что дочь хочет купить к празднику, Тоня, не задумываясь, ответила:

- Мне самой ничего не надо, а хочу я хорошо отпраздновать Новый год.

- Это мы предчувствовали, - засмеялась мать. - Уже говорили с отцом, что всю твою бригаду надо позвать и угостить как следует.

- Да, мама! Уж мы скупиться не будем, правда? Только бригада - это еще не все. Я много гостей хочу позвать. Сейчас мы их запишем.

Тоня побежала к себе в комнату за карандашом и бумагой, крикнув отцу:

- Папа, иди помогать!

Николай Сергеевич вышел из спальни и надел очки.

- Михаила Максимовича непременно, - перечисляла Тоня. - Женя ведь на зимние каникулы не приедет, он один… Татьяну Борисовну обязательно. Петра Петровича с Александром Матвеевичем, Моргуновых со Степой и Мухамета с Митхатом. Еще… ну, Надежду Георгиевну само собой…

- Об этом говорить нечего, - заметила Варвара Степановна. - Да сможет ли она?

- Сможет! Мы с Андреем вчера к ней заходили. Доктор Дубинский всерьез за нее взялся, ей лучше.

- Чего доброго, уже в школу собирается?

- Нет, в школу еще не пойдет. Петр Петрович замещать ее будет.

- Правильно, пусть отдохнет, - сказала Варвара Степановна и значительно взглянула на мужа.

- Что же не всех перечисляешь? - спросил Николай Сергеевич. - Заварухиных звать надо.

Тоня удивленно и смешливо посмотрела на отца.

- Да, да, да! - быстро сказала она. - Конечно, надо. Я только хотела, чтобы ты сам об этом вспомнил… Ну, и еще Иона с Ионихой.

- Куда я такую уйму народу посажу? - заволновалась мать.

- Усядутся, - решил Николай Сергеевич, - и сыты будут, пирогов хватит.

Он все еще праздновал свое примирение с дочерью. Ходил веселый, смотрел на Тоню влюбленными глазами и ни в чем не мог отказать ей.

- Ну, значит, иди, Варвара, на расправу, - пошутил отец. - Придется тебе поработать!

- Ладно уж, - отозвалась Варвара Степановна.

Старики шутили, но оба они, как и Тоня, чувствовали необычное значение нынешнего Нового года. Он знаменовал первый успех дочери в серьезной работе, был как бы разрешением долгой, тяжелой ссоры. Нужно, чтобы праздник получился особенно радостным и обильным.

Тоня сама убирала дом. Ей хотелось, чтобы нигде ни пылинки не было. Хозяйством занималась мать и, против обыкновения, даже похвасталась:

- Ну, нынче, кажется, я твоих гостей угощу неплохо.

- Когда же ты плохо угощала?

А Николай Сергеевич перебирал в уме имена приглашенных, и все они казались ему очень хорошими людьми. Даже удивительно, как они выросли в его глазах после примирения с дочерью.

Гости собрались в назначенное время, и в самом деле каждый по-своему был так хорош и интересен, что стоило рассмотреть его подробно.

Молодые горняки Маврин Александр Иванович, Андрей Мохов, Иннокентий Савельев и братья Сухановы щеголяли новыми костюмами. Правда, на худощавом Димке брюки сидели мешковато, а у моховского пиджака были коротки рукава, но на такие мелочи никто не обращал внимания. В общем, ребята выглядели молодцами. Каждый из них принес какое-то добавление к праздничному ужину и, несмотря на протесты Варвары Степановны, вручил его хозяйке.

Девушки немного дичились. Стеша прежде лишь изредка заходила к Кулагиным, а Зина была в доме впервые. Но, повидимому, им понравилось, что Варвара Степановна говорит с ними, как с близкими знакомыми. Значит, Тоня рассказывала матери о своих подругах и отзывалась о них хорошо.

Сабурова была бледна, но говорила, что чувствует себя гораздо бодрее. В самом деле, после долгого разговора с Василием Никитичем она обрела душевный покой и уверенность.

Тоня усадила старую учительницу на диван и все норовила засунуть ей за спину еще одну подушку, хотя Надежда Георгиевна уверяла, что ей очень удобно.

- Товарищи, имейте в виду, что доктор разрешил Надежде Георгиевне только встретить Новый год, а потом сейчас же домой и в постель. Ей теперь нужно много спать, - предупредила Новикова.

- Доставим, - кратко ответил Петр Петрович.

- Все провожать пойдем!

Петр Петрович сначала углубился в старенький Тонин гербарий, который неизвестно как углядел на этажерке среди книг. Он так сосредоточенно разглядывал осыпавшиеся веточки кедра, лиственницы и пихты, будто в жизни не встречал таких растений. Но когда к нему подсели Андрей Мохов, Павел и другие ребята, он отложил гербарий, закурил трубку, и из-под кустистых бровей проглянула светлая голубизна его глаз.

Зато Александр Матвеевич сразу попросил разрешения снять пиджак, засучил рукава белоснежной рубашки и стал помогать Варваре Степановне. Он ловко раскупоривал бутылки, с большим искусством разрезал жареного гуся и еще успевал при этом говорить приятные слова девушкам. Во всяком случае, они смеялись, слушая его.

Татьяна Борисовна принарядилась и завила свои прямые волосы, что очень шло к ней. Тоня и Стеша поторопились сказать ей об этом.