Чистосердечное убийство

— Я думаю, что успел пообщаться со всеми завсегдатаями подвалов, теплотрасс и заброшенных строений, — с довольным видом начал рассказывать Седов. — Точнее, со всеми группами, потому что они по одному редко живут. Так вот, Лев Иванович, среди них по поводу этих полей тоже идет недобрая слава. Я имею в виду те места, где стоят эти ангары. Они люди странные, живут, основываясь на большом количестве примет и признаков, подсказывающих, когда, где и как можно раздобыть что-то полезное: пожрать, одеться, под себя ночью постелить. Вы не представляете, сколько среди них ходит всяких легенд и сказок. Не про Бабу-ягу или упырей, а о вещах околонаучных. Например, они мне с удовольствием пересказывали историю про одного то ли английского, то ли американского бродягу, у которого был рак. Он повадился на помойку, куда выбрасывали яблоки. Ел он, конечно, не совсем уж пропавшие, но с гнильцой. И вылечился! Представляете?

— А какие страшные байки они тебе рассказали про поле? Там летающие тарелки приземляются?

— Знаете, Лев Иванович, если бы они про оживших мертвецов стали рассказывать, про НЛО, то я бы посмеялся первым, но тут иное. Они молчат, — вдруг серьезно сказал Седов. — Или табу у них какое-то сложилось, или их запугали. Второе вряд ли, потому что они просто ушли бы из того района, да и все.

— Не ушли бы, Леша. Мне один старый опер, помнится, рассказывал, как в одном областном центре на юге России привокзальную площадь заполонили местные бомжи. Развелось их там столько, что, извини, плюнуть некуда стало. Начальник тамошнего линейного отдела принял нестандартное и тайное решение. Он велел собрать всех бомжей, запер их в товарный вагон и прицепил к составу, идущему в северном направлении. Предварительно его сотрудники оставили там несколько молочных бидонов с водой и штабель хлеба.

— И что? Они разбежались по дороге или заполонили вокзалы соседних городов?

— Не разбежались. Сначала бомжи вели себя смирно, но когда у них стали кончаться вода и хлеб, они принялись барабанить в стены и орать. Перепуганные местные полицейские прибежали, открыли вагон и обомлели. Там полно бомжей!.. Ты знаешь, у людей, имеющих власть, почему-то становится бедной фантазия. Эти умники снова наполнили молочные бидоны водой, привезли машину хлеба, еще чего-то там, водки и заперли вагон. Короче, доехали бомжи до Вологды. А там стражи порядка не стали рисковать и куда-то отправлять бедолаг. Да и холодно уже в тех краях стало. Вагон загнали в самую глушь, на какой-то полустанок, поставили на запасном пути, открыли двери, а сами на маневровый паровозик и бежать.

— Какова мораль сей басенки?

— Все бомжи вернулись в родной город. Последний из них появился спустя два года. Он и рассказал моему знакомому оперу эту историю. Знаешь, почему они все вернулись? Бомжи заявили, что в родном городе они знают все теплые и укромные места. Им известно, где можно жратвы раздобыть, скалымить на пузырек. Они, Леша, ведь в городах выживают как дикие племена в джунглях. Это их угодья, а в чужих местах они существовать не смогут. Там нужно долго приспосабливаться, изучать, вступать в конфликты с местными бомжами, давно освоившими территорию. Так что и твои не уйдут с родных мест из-за страха. Будут бояться, соблюдать некие неписаные правила, например, дадут обет молчания, но не уйдут.

— Да, — промямлил Седов. — Далеко мне до вашего опыта, Лев Иванович.

— Конечно. Я же не в кабинетах всю жизнь сидел, а работал на улице, среди людей. Я их изучал, пытался понять. Бомжей, простых обывателей, теток, торгующих краденым, мелких урок, воров и маньяков. Надо учиться с ними разговаривать. Обычно они ценят такое и бывают за это благодарны.

— Да, кое-что мне удалось, — с радостью проговорил Седов. — Вспомнил, что хотел еще вам добавить. Есть на окраине Лыкова бомж один, зовут его Виталиком. Я подозреваю, что в прошлом он был хорошим душевным парнем, мастером на все руки. Его и сейчас иногда подмывает что-то починить, сделать своими руками. Он у местной группировки бомжей как бригадир по калымным работам. Они всегда к нему идут, когда надо денег на выпивку сшибить. Или он их собирает, если кому-то нужна очень дешевая и неквалифицированная рабочая сила.

— Вот, а ты говоришь!.. — похвалил капитана Гуров. — Оказывается, ты попытался их понять, разобраться в их образе мысли. Так что же этот Виталик?

— Он нашел в мусорных баках возле овощехранилища рабочие ботинки. Ношеные, но еще крепкие и высокие — с берцами. По размеру они ему подходили. Для зимы прямо счастье. Да вот беда. В тот день Виталику удалось поллитровку водки заработать. На радостях да с устатку он ее почти всю выпил и не добрался до своей ночлежки. На этом поле, через которое шел, извините, домой, Виталик ботинки и потерял. Он тоже ссылался на чертовщину. Даже утром искать не пошел.

— Хорошие целые ботинки и выбросили в мусорку? — засомневался Гуров.

— Я тоже заинтересовался. Он говорит, что их выбросили потому, что они в солярке и нефти испачканы. Особенно подошвы.