Чистовик

Появилось ощущение, что вышла в чистое поле, и в какую сторону идти не знаю. И опереться в этом поле не на что, случись чего.

Приближались выходные. Я собрала в старый чемодан остатки его вещей. Поставила их возле порога.

И с замиранием сердца ждала. И наконец, день настал. Завидев, что он идет, села за стол, положив руки на него, и сжала пальцы от волнения. Он вошел на порог и остановился, увидев чемодан. Смотрел на него молча, потом просто взял его, развернулся и ушёл.

Едва хлопнула входная дверь, внутри меня всё оборвалось. А ведь я надеялась, что всё неправда. Хоть и проклинала его, но оставляла для себя надежду, такую маленькую. Иногда в темноте мечталось, чтобы увидел чемодан, наругался на меня с матерью, доказывая свою правоту. Чтобы стукнул кулаком по столу, даже обозвал меня дурою, что поверила. А потом обнимет, да прижмет к себе. Чтобы снова чувствовать его запах, чтобы всё осталось как прежде.

Да только хлопнувшая дверь за его спиной, разбила эту надежду.

— Нин, — голос свекрови привел меня в чувство.

Я присела к ней на кровать. Она молчала, ведь уже всё поняла.

— Пусть катится.

И глядя в её влажные от слез глаза, поняла, что ей тоже внутри больно. Я лишь провела по её руке, встала и вышла. Какие уж тут слова нужны? Разве словами тут опишешь?

Едва наступил понедельник, я поехала в районный центр в больницу. Что — то я совсем ослабела, только и делаю, что сплю. Верно нервное это?

И снова замерла, услышав:

— Вы беременны.

Не может быть! Ведь я ненужная, ведь я брошенка. Разве от предателей рожают? Дети ведь от любви рождаются. Любви… я горько усмехнулась.

— Что делать будете? Срок еще позволяет убрать.

Я вскинула взгляд на врача, ухватившись за её слова. Да, да, это то что сейчас нужно. Убрать из своего тела даже каплю его, избавиться от его семени. Пусть его новая ему детей рожает.

Я кивнула.

— Убираем.

— Угу. Вот направление. Только должны знать, что это делается без уколов. Придётся потерпеть.

Я кивнула. Это ничего, я потерплю, и не такое терпела. Бабы вон сколько избавляются, и ничего. Все стерпели. Разве я не потерплю немного?

Я направлением я вышла из кабинета. Найдя нужный кабинет, села возле двери, заняв очередь. Надо же, и здесь очередь. И сидят вон спокойно, будто не в первый раз.

Когда пришла моя очередь, я вошла. Докторша едва взглянув на меня, лишь скомандовала:

— Раздевайся! Ложись!

Я прошла за ширму и остановилась. От увиденного меня начало трясти. Там, в посудине лежали окровавленные куски. Это….

— Чего застыла? Ты не одна, шевелись, давай.

Я же замерла, так и не сумев отвести взгляда от того, чего женщины избавлялись. Раздался тихий стон. Я посмотрела в сторону. Там на кушетке, скрючившись от боли, лежала девушка, до крови прикусив губу. Она обхватила живот двумя руками, словно убаюкивала боль.

Убаюкивала… Только вот убаюкивать теперь нечего.

Я отступила на шаг назад. Не боль меня страшила, а то, что будет лежать в той миске после меня.

Сглотнув горечи, подступившей к горлу, снова отступила назад.

Докторша вошла, натягивая перчатки.

— Ну?

Я лишь быстро покачала головой и быстро направилась к двери. А выйдя в коридор, не сдержалась и побежала прочь из этого страшного места.

Вышла из автобуса раньше, чем доехали до нужной мне остановки. Решила идти через поля, чтобы немного прийти в себя.

Напряжение начало потихоньку отпускать, едва оказалась одна среди природы. Из — за своей злости, обиды, не слышала ни сердца, ни разума. Разве дитё виновато? Не лежать же из — за моей обиды в той миске!

И тут меня осенило! Мамоньки мои. А ведь это я Светку сохранила. Вот почему понять не могла, откудова она взялася. А оно вон чего!

И так спокойно стало, едва припомнила её красивое лицо, обрамленное короткими светлыми волосами.

— Сберегла — выдохнула я.

— Всех сберегла, и эту сберегла.

Внезапно начался ливень. Летний, крупный, сильный. А я не спешила бежать. Намочи меня сильнее дождь, чтоб в себя пришла. Смой мою тревогу, остатки сомнений смой. Справлюсь! И не такое пережила.

На подходе к деревне, увидела мокрую кошку с большими боками. Она еле шла, переставляя тоненькие лапки. И мяукала.

Я сначала не обратила внимания. Сколько таких по деревням бродит. А потом остановилась.

А ведь её завтра не станет. Знаю. Просто внутри себя знаю. И её котятки никогда не увидят белый свет. Ведь тело матери кошки будет растерзано собаками. Она не сможет их защитить в последний раз, сил не хватит.

Я взяла на руки кошку, прикрыла её мокрым платком от дождя и пошла домой.

Андрюшка сразу принялся обустраивать ей место возле печи, чтоб теплее было. И этой ночью на свет появятся пять новых жизней, пять разноцветных котят. Которым еще предстоит вырасти и познать этот мир. И этих смогла сберечь…

*

Прошло совсем немного времени. Живот начал расти. Да только свекровь стала совсем плоха.

Одним днем она сказала, облизав сухие губы:

— Потерпи немного. Недолго мне осталось.

Я хотела возразить ей, да только она пресекла разговор движением руки.

— Приходят уже — указав глазами в угол.

Я обернулась. Угол был пуст.