Чистый воздух

Как-то раз Даррелл предложил сыграть в одну игру, правила которой были примерно таковы: игроки по очереди задают друг другу вопросы на известные темы; при неправильном ответе – нужно есть кусок земли. Он сказал, что в этом нет ничего страшного – максимум, просто отравление. Мы пошли в лес, разрыхлили совком почву – и взяли в руки по комку. В тот день я съел около килограмма земли – сухой, как песок, и рыхлой, как снег. Нам стало настолько плохо, что мы, как только добрались до больницы, потеряли сознание. Мне промыли желудок, и на следующий день отправили домой, разъяснив, что есть грунт опасно. Дарреллу, чтобы восстановиться, пришлось задержаться в лечебном стационаре на неделю – в его организме обнаружили какую-то вредную бактерию. Игнорируя советы докторов, я снова и снова играл в эту игру, потому что так я ощущал себя свободным.

Келли поступила на врачебную специальность, которая ее интересовала с детства. Она изучала анатомию, гистологию, валеологию и многие другие дисциплины. Ей всегда нравилось помогать людям – в ней присутствует та доброта, которой я зачастую бываю лишен. Келли пыталась помочь мне избавиться от дурных привычек, но я просил ее оставить меня в покое. Я губил свою жизнь, но это был мой выбор. Мировоззрение сестры отличалось от моего, поэтому у нас нередко возникали споры по поводу того, как следует жить. Однако я берегу ее – не только потому, что пообещал и преисполнен чувством долга, но и затем, что, несмотря на то, что сам страдал дипсоманией, забочусь о ее здоровье. Для меня нет ничего важнее хорошего состояния сестры. После того, как все началось, я перестал уделять внимание себе, и полностью стал печься о Келли. Возможно поэтому, мне удалось излечиться от алкоголизма.

Как бы то ни было, сейчас перед нами стояло весьма непростое испытание на выдержку – нельзя ни есть, ни пить. Отсюда вытекают второстепенные ограничения: не двигаться, не общаться, и, самое главное, не сдаваться. Сидя в кресле с закрытыми глазами, мне удается манипулировать своим сознанием, отражая его натиски. И все-таки это не так просто.

Мне захотелось в туалет – делая, как можно меньше движений, я удовлетворил свою физиологическую потребность, и вернулся на кресло. Случайно вспомнив про курево, во мне возникла сильная нужда в затяге табачным дымом. Поборов ее неимоверными усилиями, меня одолел сон.

Проспав двенадцать часов, я очнулся от ярких лучей солнца, стучащиеся в мои веки. Открыв глаза, я понял, что наступил новый день, а вместе с ним появилась сильная жажда. Келли полностью укуталась под одеялом – мне стало интересно, все ли с ней в порядке. Приподняв покрывало, я заметил, что сестра спит, и, не став мешать ей, лег на пол возле постели. Не позволяя желаниям взять надо мной верх, я, стиснув зубы, старался находиться в неподвижном состоянии.

Спустя оставшиеся полтора суток, которые шли настолько медленно, насколько это возможно, мы с Келли были готовы сделать заветный глоток воды. Однако перед этим нам требовалось снять противогазы и проверить в атмосфере наличие Хармитрокса.

– Можно снимать маску? – Спросила меня Келли.

– Подожди! Сначала я!

Стянув противогаз со своей головы дрожащими руками, я сделал вдох и стал ждать изменений в организме. Прошла минута, две, а я не замечал в себе отклонения, испытывая все те же старые чувства – голода и жажды.

– Чистый воздух! – Воскликнул я и побежал на кухню. Сняв противогаз и бросив его на кровать, сестра рванула прямиком за мной.

Взяв по графину, мы хлебали воду и обливались ей, как верблюды, не видавшие питье две недели. JM-200 тут же подал к столу грибной суп и жаркое. Мы с Келли ели, чуть ли не руками, запихивая в себя пищу, которую даже не пробовали на вкус. Мне было очень хорошо – я не просто победил себя, но и превзошел свои ожидания. В Келли также проглядывалось чувство гордости собой – она улыбалась и выглядела довольной.

– Я уже был готов сдаться, но мне помогла твоя вера в меня. – Сказал я сестре, уплетая за обе щеки десерт.

– Ты показал себя с хорошей стороны, проявив мужество и стойкость. – Похвалила меня Келли.

Пообедав, она спросила меня:

– Что теперь?

– Для начала я засуну свой мобильник в шкаф, чтобы Humach не мог засечь моего движения, иначе Томпсон поймет, что мы живы. – Сделав желаемое, я продолжил. – Дальше перед нами возникает дилемма: остаться в России и надеяться на то, что нас не найдут, или найти Музаффара и покарать его за все грехи, совершенные им.

– Выбирая первый вариант, меня будет терзать мысль, что рано или поздно Humach найдет нас, обследуя поверхность Земли, и Муса может убить нас, просто-напросто подвергнув Чебоксары ядерной бомбардировке. Ему ничего не стоит сделать это.

– Ты предлагаешь второй вариант?

– Да. Не собираюсь прятаться всю жизнь, как крыса по подвалам.

– Тогда собирай вещи в дорогу. – Поддержав решение сестры, изъяснился я.

– Куда направляемся?

– На юг. Будем надеяться, что виновник двух масштабных терактов будет там. Застигнем его врасплох, показав, кто на планете хозяин.