Читай не хочу. Что мешает ребенку полюбить книги

Выходит, хорошо читает тот, кто читает осмысленно. Иначе набор букв просто складывается в набор слов, а пользы от этого никакой. Помните, как эффектно в сериале про Шерлока визуализированы «чертоги разума»? Символы, ассоциации, образы собираются в смыслы, а герой Бенедикта Камбербэтча мастерски ими управляет. Что-то подобное происходит в голове вовлеченного читателя, когда он по-настоящему взаимодействует с книгой.

Постмодернизм принес идею о том, что мир – это текст, а человек – сумма воспринятых им текстов. Речь, конечно, не только о текстах печатных, но и об иных культурных единицах, от рекламных вывесок до балета. Безусловно, чтобы лучше «читать» реальность, понимать других и себя самого, нужно развивать навыки декодирования, или интерпретации. Чтение художественной литературы помогает эти навыки прокачать. Львиная доля пользы от книг – именно в этом. Получается такое тавтологическое царство. Чтобы чтение было полезным, оно должно быть смысловым. Чтобы оно было смысловым, читатель должен видеть в нем смысл, то есть понимать, зачем ему эта сложная, требующая интеллектуального напряжения деятельность. Утилитарный подход здесь не срабатывает: цели больше знать или найти конкретную информацию в художественных текстах тонут, теряются. Значит, читать лучше не то, что нужнее, а то, что интереснее. Иными словами, что интереснее – то и нужнее.

А это точно чтение?

Какие пути знакомства с художественной литературой открывались перед советским школьником? У него были бумажные книги и журналы, в крайне редких случаях (зависело от семьи) – самиздат. А еще он мог слушать радиоспектакли или пластинки. Театральные и телеспектакли в расчет не берем: это все-таки уже интерпретация, а не встреча с оригинальным текстом. Выбор же современного школьника гораздо шире. Давайте посмотрим на возможные форматы и способы чтения в порядке их отдаления от традиционной коммуникации с обычной книгой.

Бумажная книга сегодня окутана романтическим флером. Она позволяет «подержаться» за постепенно уходящий нецифровой мир. К ней намертво приклеился штамп «шелест страниц». К шелесту обычно добавляется что-нибудь про запах. Книга дорого стоит: во-первых, на нее действительно надо потратить немалые деньги, во-вторых, чтение бумажной книги требует бо́льшего времени (например, листать пахнущие страницы дольше, чем безжизненные электронные), а время – деньги. Чтобы не торопясь погрузиться в какой-нибудь новый роман, нужно иметь хотя бы полчаса, свободных от работы или учебы. Бумажную книгу тяжело носить с собой: ее удобнее читать дома, то есть все снова упирается в необходимость создавать для этого специальные условия. За такие подготовительные труды бумажная книга платит особой атмосферой и потенциалом осязаемости. Основатель Kindle Джейсон Меркоски пишет: «Переворачивание страниц помогает лучше запомнить информацию, так как мы визуально, геометрически запоминаем, как одна страница соотносится с другой, создавая ментальную карту закладок»[22].

Для первых читательских шагов нужна именно такая, осязаемая книга, хорошо напечатанная, с качественными иллюстрациями. Ребенок может еще не понимать, что такое книга, а мы показываем ее, как игрушку, постепенно приучая его к тому, что это естественная часть нашей жизни. Иногда дети проявляют интерес и к электронному тексту, но на этапе, когда самостоятельный контакт с книгой еще невозможен, она обязательно должна быть настоящей. В этом смысле электронная книга и бумажная соотносятся примерно как тамагочи и живая собака. Тамагочи, конечно, вызывает азарт и даже привыкание, но по-человечески привязываешься к обыкновенному псу.

Еще одна причина на первых этапах окружить ребенка традиционными книгами – отсутствие экрана. Взаимодействие с экраном планшета или телефона связано с получением быстрого удовольствия. Если ребенок уже вкусил запретный плод с древа цифрового познания, то тянуться он будет не к тексту, а к экрану, центру удовольствия. Поскольку мне не удалось стать хорошей мамой, оградившей дочь от влияния смартфона, я уже руководствуюсь другим подходом: могу читать на ночь и с телефона в надежде, что интерес к нему перенесется на процесс чтения. Но этот метод (кстати, неплохо работающий) – для тех, кого, как и меня, настиг ранний родительский провал.