Читайте старые книги. Кн.1

— Звезды правосудия, бездны познания, зерцала истины, вы, имеющие тяжесть свинца, твердость железа, блеск алмаза и большое сходство с золотом! Так как мне дозволено говорить перед этим высочайшим собранием, я клянусь вам Оромаздом, что никогда не видел ни почтенной собаки царицы, ни священного коня царя царей. Вот что со мной случилось. Я прогуливался по опушке той рощицы, где встретил потом достопочтенного евнуха и прославленного егермейстера. Я увидел на песке следы животного и легко распознал, что их оставила маленькая собачка. По едва приметным длинным бороздкам на песке между следами лап я определил, что это сука, у которой соски свисают до земли, из чего следует, что она недавно ощенилась. Следы, бороздившие песок по бокам от передних лап, говорили о том, что у нее очень длинные уши, а так как я заметил, что след одной лапы везде менее глубок, чем следы остальных трех, то догадался, что собака нашей августейшей государыни немного хромает, если я смею так выразиться.

Что касается царя царей, то знайте, что, прогуливаясь по дорогам этой рощи, я заметил следы лошадиных подков, которые все были на равном расстоянии друг от друга. Вот, подумал я, лошадь, у которой превосходный галоп. Пыль с деревьев вдоль узкой дороги, шириною не более семи футов, была немного сбита справа и слева, в трех с половиной футах от середины дороги. У этой лошади, подумал я, хвост трех с половиною футов длиной: в своем движении направо и налево он смел эту пыль. Я увидел под деревьями, образующими свод в пять футов высоты, листья, только что опавшие с ветвей, из чего я заключил, что лошадь касалась их и, следовательно, была пяти футов ростом. Я исследовал камень кремневой породы, о который она потерлась удилами, и на этом основании определил, что бляхи на удилах были из золота в двадцать три карата достоинством. Наконец, по отпечаткам подков, оставленным на камнях другой породы, я пришел к заключению, что ее подковы из серебра достоинством в одиннадцать денье.

Все судьи восхитились глубиной и точностью суждений Задига, и слух о нем дошел до царя и царицы. В передних дворца, в опочивальне, в приемной только и говорили что о Задиге, и, хотя некоторые маги высказывали мнение, что он должен быть сожжен как колдун, царь приказал возвратить ему штраф в четыреста унций, к которому он был присужден”.

”Письмо господину Фрерону

Путешествие в далекую страну на некоторое время лишило меня, сударь, удовольствия читать ваш журнал. Теперь я вернулся домой и возобновил чтение. Только что я прочел подшивку за 1770 год. В рецензии на ”Бумаги человека со вкусом”^{309}, составленные аббатом без вкуса, вы упоминаете остроумную басню господина де Вольтера ”Лев и марселец” и цитируете самые удачные места, в частности вот это:

С товаром в Африку приплыл купец марсельский.
Однажды, в местности прогуливаясь сельской,
Забрел случайно он под сень густых дерев, —
Вдруг прямо перед ним возник огромный лев…
<…> У бедного купца перехватило дух.
Недолго думая, он на колени бух! —
Не всякий ведь Геракл — и стал просить пощады.
Приятным голосом, без гнева и надсады,
Но паче прежнего купца ввергая в дрожь,
Царь леса отвечал: ”Смешной зверок! Ну что ж
(Лев, кстати, говорил отменно по-французски),
Ты хочешь, чтобы я остался без закуски, —
Так докажи, что впрямь закон на свете есть,
Где сказано, что львам нельзя марсельцев есть”.
В душе несчастного затеплилась надежда,
Он был весьма смышлен и не простой невежда…

Он толкует о том, что человек — царь природы, что Бог заключил со львом договор, которым

Смиренномудрие вам заповедал сторого:
Да не коснется лев вовек подобья Бога… —

на что лев отвечает: