Читающий по телам

Цы изнутри наблюдал, как предсказатель безуспешно пытается преградить дорогу Гао. Он давно убедился, что внутренность Вечного мавзолея — это темница, гигантский гроб, где негде спрятаться. Если он выпрыгнет из заднего окна, собака без труда возьмет его на открытой местности. Выхода нет. У него нет ни единого шанса.

— Но там же никого, кроме мертвецов, — донесся до него вопль Сюя.

Гао тем временем высаживал дверь, запертую изнутри.

— Как только я войду, так оно и будет, — рявкнул страж.

Дверь не желала уступать его ярости. Она была крепкая, замок надежный. Тщетно пнув ее несколько раз, Гао схватил воткнутую в землю лопату. Взяв ее наперевес, он нехорошо ухмыльнулся предсказателю. Первый удар расщепил засов, который выдержал и второй удар, а на третьем треснул. Страж собирался окончательно вышибить задвижку, когда дверь неожиданно распахнулась сама собой. Рябой отшатнулся назад, узрев фигуру в одеянии прорицателя, с воздетыми руками.

— Выходи! — приказал он. — Сними маску! Пошли! Подчиняйся! — И дернул за поводок собаку, которая тотчас зашлась в лае.

Человек в маске пытался подчиниться, но его дрожащие руки в перчатках не могли справиться с узлом.

— Не заставляй меня терять терпение. Снимай перчатки! Живо!

Человек в маске палец за пальцем сдернул перчатку с правой руки. Потом с левой. Перчатки упали на землю. Лицо рябого больше не было свирепым — на нем читалось изумление.

— Но ты… но ведь ты…

На морщинистых руках не было и следа ожогов. Гао в ярости сорвал маску с лица прорицателя и встретился с лицом напуганного старика.

— Посторонись!

Гао оттолкнул подложного прорицателя и вбежал в мавзолей, переворачивая и расшвыривая все, что встречалось на пути. Он заглянул повсюду. Пусто. Страж завыл, как раненый зверь. А потом вылетел из мавзолея и ухватил Сюя за грудки:

— Мерзкий шарлатан! А ну рассказывай, где он, не то я вобью тебе в глотку твои же собственные зубы!

В полном ужасе Сюй принялся клясться, что ничего не знает. Страж взял его за горло:

— Я буду следить день и ночь и, если этот юнец вернется помогать тебе в твоих грязных делишках, уверяю тебя, ты будешь жалеть всю оставшуюся жизнь!

— Господин! — Слова давались Сюю с трудом. Я нанял этого погорельца из жалости. Я выдумал его чудесные способности, я выдумал этот наряд, чтобы завоевать доверие простаков, я нашептывал ему на ухо нужные слова. А потом я начал подыскивать нового помощника… — Сюй ткнул в сторону старого садовника, молча дрожавшего в нескольких шагах. — Этот парень сюда не вернется. Я же говорю: он меня обокрал! А если вдруг вернется, я сам вырву ему глаза.

Гао плюнул под ноги Сюю. А потом стиснул зубы и ушел с кладбища, гоня перед собой волну отборной брани.

* * *

Когда Цы объяснил Сюю, что это он убедил садовника переодеться в наряд прорицателя, человечек расхохотался.

— Но клянусь бородой Конфуция, как ты сумел спрятаться?

Все еще дрожа от пережитого нервного напряжения, юноша рассказал, как подозвал садовника к окну и за немалую мзду убедил надеть наряд прорицателя.

— А я потом забрался в гроб, и он заколотил его гвоздями.

Сюй вновь зашелся хохотом, Цы расплатился с садовником.

Отсмеявшись, предсказатель передал напарнику свой разговор со стражем.

— Как я понял, твоя тайна раскрылась после того случая с пропажей жемчужной брошки, — сообщил предсказатель. — Вероятно, тот, кто на тебя донес, упомянул молодого человека в маске и с обожженными руками, а это описание вызвало кое у кого подозрения. — Сюй пристально вгляделся в лицо напарника. — Я так думаю, пора тебе объяснить, почему тебя разыскивают. Вообще-то… — Сюй убедился, что садовник не подслушивает, — этот тип предлагал за тебя немало денег в награду… Впрочем, меньше, чем мы зарабатываем на твоих представлениях. — И пройдоха улыбнулся.

Цы молчал. Рассказ о злоключениях, через которые он прошел с момента смерти семьи, получился бы не только чересчур запутанным, но еще и неправдоподобным. С другой стороны, что-то в этом человечке заставляло ему верить. Бывает такое: протягивают тебе стакан с мутной водой, утверждая при этом, что она чистейшая, — и, непонятно отчего, на миг тебе кажется, будто она и впрямь чиста.

— Мне, наверно, пора уходить, — на пробу сказал Цы.

— Ни в коем случае, — отрезал Сюй. — Мы просто сменим этот наряд на другой, не такой вызывающий. И будем тщательнее отбирать наших покойников. Больше того, так же, как ты припугнул тогда бандитов в монастыре, мы пригрозим нашим клиентам бесовскими карами, если только они нарушат молчание. Я ведь не жадный, — опять улыбнулся Сюй. — Сейчас нам клиентов хватит, чтобы несколько месяцев протянуть, а потом как-нибудь разберемся.

От этих речей у юноши остался неприятный осадок: желания прорицателя будто завладевали его судьбой. По словам человека-обезьянки, за несколько месяцев их совместной деятельности Сюй зашиб денег больше, чем за год сверчковых состязаний, и было ясно, что прорицатель нипочем не даст рухнуть столь выгодному делу из-за такого пустяка, как укрывательство государственного преступника.