ЧИТАТЕЛЬ (СИ)

Старик, не дожидаясь ответа, бежит к телеге, роется в мешках. Возвращается с кругом кровяной колбасы, шарит за пазухой, достает разрубленный пополам медный тверской червонец, и протягивает мне обе половинки, вместе с колбасой.

-Милый мой! Не побрезгуй, почитай! Я ж на рынок, девку оставлю, меня Дед Пахом звать, все знают! До Златых ворот доведи, там сама дойдет! Нанял цыгана за конями смотреть – так и зыркает, поблядун, на внучку, сучий пес, греховодник! Уж уважь старика, почитай, помоги тебе Господь в праведных трудах!

Молча киваю, беру деньги и прячу в карман, откусываю изрядный кусок колбасы и возвращаю остальное старику, ибо негоже судить с набитым животом. Подзываю девку, дед помогает ей сойти с телеги, берет вожжи, оглядываясь и маша мне рукой отъезжает. Девка молода и хороша, лицо её свежо и румяно, волосы собраны в косы, титьки натягивают ткань платья на груди. Одета просто – льняное платье в пол да фартук. Отводит от меня взгляд, не знает, куда деть руки, то поправит фартук, то сцепит пальцы в замок, то закинет косу за спину.

- Что же, девка, как звать тебя?

- Марфушею..

- Марфа, денег взял, буду читать да судить. Что там, показывай, не робей!

Марфа краснеет, словно вареная свекла, и отводит лицо. Поворачивается ко мне спиной, запускает руку себе сверху в платье промеж титек, достает оттуда сверток бересты, протягивает. Облизываю пахнущие колбасой пальцы, поправляю очки, троекратно крещусь, разворачиваю бересту, подношу к носу, читаю аккуратно выведенные угольком буквы.

V.

Как по лесу я пошла клюкву собирати!

Чобы деда накормить и оставить тяте!

Зашуршал медведь в кустах - я ж не испугалася!

Первый раз тогда в лесу с медведём ябалася!

Титьки оголила, скинула одежды я!

Ох и сладка и вкусна ялда медвежая!

До утра в кустах яблась что было сил!

За пязду мою Потапыч деду мёда приносил!

VI.

Запах цветущего сада, жаркий летний полдень, чудесные стихи юной прелестницы - приводят меня в благодушное настроение. Как славен Божий мир! Она молода, чиста, набожна, неопытна, не видела иной жизни, кроме крестьянских забот. Росла на ферме, опекаемая любящими родителями. Плела кружева, пряла, ходила за коровами. Но её сердце, её душа тянется к Поэзии, её наивные, неуклюжие стихи прекрасны, полны страсти! Вот они, те славные, редкие моменты, когда тяжкий труд читателя перестает быть бременем, приносит золотые крупицы чистого удовольствия! Скручиваю бересту, протягиваю Марфуше. Она подносит ладонь за скруткой, я же беру её за запястье.

Девка заливается краской, пытается выдернуть руку. Отворачивается, прячет глаза. От её смущенного лица, от её молодости и свежести, от её славного поэтического дара – уд мой восстает!  Прижимаю девку к себе, стискиваю её руку, делаю восторженное лицо, шепчу с придыханием:

- Чуден и прекрасен, Марфа, твой труд! Сотни лет опекали Читатели свободные города, из года в год принимали в сердце свое копия злодеев и безумцев, что хотят выплеснуть свой яд в Мир Божий! Терзаемые поносным словом и злыми мыслями, восставали на защиту общин, служили щитом для душ людских и умов! Ты же, прелестница, спасение наше, принесла миру славные цветы своего дара! Господь, Господь воздал за мою праведность! Господь привел тебя ко мне, в этот чудесный сад! Промысел Господень дал мне испить нектар твоих чудесных стихов! Вот награда за мое служение! Разве могу испросить большего у Судьбы?

Девка развесила уши, улыбается, хихикает, глаза её искрятся, грудь часто вздымается под простецкой одеждой. Рука её не вырывается из моей, тонкими пальчиками переплетается с моими огрубевшими, мозолистыми и изрезанными пальцами. Ищет ласки и похвалы, внимает словам моим, губы её блестят как спелые вишни. Рукой глажу упругий зад её, сжимаю налитые ягодицы. Прижимаю её к себе, щекочу бородой нежную белую шею, касаясь губами щеки шепчу, понизив голос:

- Ах, что за попка! Прелестница! Ну и попка! Ах, что за попка, чудная! Марфуша, что за попка! Создал же Господь такую красоту! Ох, и хороша же попка! Ох и попка хороша! Марфа, ты поди ялды и в руках не держала? Ах, попка! В девках еще, прелестница?

Девка закрыла глаза, слушает, млеет, пульсирует в моих руках. Опускаю руку, задираю вверх её фартук, скромное деревенское платье, хватаю ладонью за пязду. Вскрикивает девка, пытается отстраниться, вцепляется в мою бороду. Воет, стонет, кричит, треплет бороду мою что есть силы, окаянная! Я же жму мягкое, нежное мясо, прижимаю ладонь плотно, текут бабьи соки на мои толстые пальцы, медленно, но настойчиво ласкаю её, вжимаю палец то в пязду то в задницу, чествую тяжелый и сладкий бабий запах. Попалась, прелестница! Полно тебе ходить в девках, не уйдешь от хуя читательского!