Чломма (СИ)

Это уже не были завсегдатаи гелевого бара. Это был отряд спасителей планеты. У выхода каждый принимал из рук проповедницы серый мешок. Когда до меня дошла очередь, я на секунду задержал свои раскалённые ладони на её и получил в ответ кивок. Он был тем, что я безуспешно искал всю жизнь - одобрением, принятием, знаком. В тот момент я не знал даже своего имени, зато знал её.

'Цанти!' - вспыхнуло в моём сознании. А ещё я знал, что жив благодаря Чломме. Я питался её соками с рождения, как и вереница моих предков. Мечтал пожертвовать собой, лишь бы залечить её раны.

Первый раз в жизни я ощущал истинную уверенность в своей правоте. Чего ради я существовал раньше? Почему барахтался в сомнениях? Теперь я прозрел! В яркой ослепительной уверенности я взял свёрток. Вышел наружу. Скандируя вместе с шеренгой 'Ха-ум-ана-дава', направился вдоль по улице.

Неведомым мне образом Цанти с телохранителями оказалась во главе колонны. Она зафиксировала свою геопозицию меткой, которая теперь висела красной кляксой над её головой. Люди шли за ней как войско за командиром. Топ-топ, ха-ум, топ-топ, ана-дава.

Нас окутал тёплый туман. Буквально за вторым поворотом мой взгляд воткнулся в отрубленное искалеченное щупальце Чломмы. Оно было подобно гигантскому умирающему червю. Дёргалось в конвульсиях, присыпанное белыми комьями хлорной извести. По его стволу расползалась краснеющая язва.

Очевидно, до набега изолятов росток нырял во внутренний двор. Теперь его отсечённый конец ползал по брусчатке. Натыкался на ховеры и челноки у тротуара, заляпывал их оранжевой жижей. Размером обрубок был в три человеческих роста и с лёгкостью придавил бы меня, попади я под него.

Все остановились, развернули свои мешки. Я последовал примеру. Внутри оказались строительные рукавицы, бутыль с флегмой и... лопата! Это открытие неимоверно меня потрясло.

'Я формирую свою реальность! Пять минут назад я готов был полцарства отдать за лопату, и вот она здесь! Это же чудо божье!' - звучало в моей голове без капли иронии. - 'Теперь я действительно смогу помочь!'

И я принялся помогать. Махать лопатой, разгребая вонючий хлорный снег, ссыпать комья в мешок. Я любовно очищал язвы на массивном отростке, уходящем под фундамент высотного дома. Умащивал раны флегмой, и те затягивались прямо у меня на глазах. Кажется, в такие моменты у меня текли слёзы. Из окон глазели, подбадривали, что-то кричали. Играла музыка.

К нам присоединились люди - много людей. Они вышли из соседних домов и сгребали белый порошок в мешки кто чем горазд. Работали весело, припеваючи. С шутками, фляжками с гелями, ходившими по рукам, забавными присказками, которые я понимал на уровне интонации.

Ни до, ни после, я не ощущал такого единения с другими, как в часы моего первого в жизни прихода с цоджа. Никто не спрашивал меня, кто я и откуда тут взялся, почему работаю за пятерых и даже указываю другим, куда складывать набитые тюки. Все приняли меня безоговорочно, сразу же. Как будто я жил так всегда. А может, так оно и было? А земная сюжетная арка просто привиделась мне в дурном сне?

На пике этого переживания тело моё запульсировало в экстазе единства с миром, с Танандой и с Чломмой. Чистый концентрированный кайф.

Изображение стало быстро ускользать вверх, как бывает на вертикальной карусели в Луна-парке. Я присел, а затем и прилёг под фортификацией из туго набитых вонючей известью мешков. Понять, открыты мои глаза или закрыты, было решительно невозможно. Что так, что эдак я видел только уходящий вглубь вселенной бесконечный фрактальный калейдоскоп. По телу одна за другой бежали волны уже тошнотворного удовольствия.

Ментальный оргазм перешёл в хорошо знакомый мне физический. Это слегка меня отрезвило. Я разлепил мокрые от слёз глаза и увидел небо. А в нём несколько озадаченных и хихикающих лиц. Мой экстатический припадок, как видно, вышел за рамки допустимого. Невольно я привлёк к себе уйму внимания.

- Смотри-ка, живой!

- Крепкий дядька! Я уж думал, всё. Путёвка в котлован...

- Вам помочь? Вы в порядке?

Вокруг меня уже толпилось с десяток человек, кто-то поддерживал мне голову, кто-то поил водой из бутыли. Вдруг в сутолке фигур я распознал знакомый бело-лиловый водопад волос. Она мягко, но решительно подвинула зевак:

- Пропустите! Дайте взглянуть, что с ним.

Присела у моей головы. Мне под затылок легка её прохладная рука, вторая накрыла лоб.

- Пульс в норме. Для человека, выпившего бидон цоджа, конечно. А вот температура шкалит. Ты как? - негромко спросила она.

Из этого положения я мог рассмотреть каждую веснушку на её перевёрнутом лице. Оно светилось странной потусторонней свежестью.

- Кажется, я... дома.

- Ну, конечно, ты дома, где же ещё тебе быть! - ухмыльнулась она. - Я тоже очень рада. Только в другой раз постарайся выражать свой восторг более спокойно, без этих жутких конвульсий, ага?

К нам подскочил запыхавшийся рыжий парень в комбинезоне креатора:

- Цанти, мы здесь закончили!

Кажется, такую форму я видел на добытчиках в капсулах во время симуляции. Он присел рядом:

- Милая, тебе нужна помощь?