Чочара

Чтобы еще лучше показать вам характер Микеле, я хочу упомянуть об одном незначительном факте, подтверждающем мои наблюдения над ним. Как я уже говорила, Микеле никогда не касался вопроса о женщинах и о любви, и мне казалось, что он совсем не знал женщин, но не потому, что у него не было до сих пор возможности познакомиться с ними поближе, а скорее потому, что в этом он совершенно не походил на других молодых людей своего возраста. Незначительный случай, о котором я хочу рассказать, подтвердил, что это именно так и было. Розетта завела привычку каждое утро, вставая с постели, раздеваться донага и мыться холодной водой. Я выходила из комнаты, шла к колодцу, вытаскивала ведро воды и подавала его Розетте. Половину ведра Розетта выливала себе на голову, потом намыливалась, после чего выливала на себя вторую половину ведра. Розетта была большой чистюлей; как только мы пришли в Сант Еуфемию, она упросила меня купить у крестьян мыла домашнего изготовления и продолжала мыться описанным мною способом и тогда, когда наступила зима и в горах было очень холодно; вода была ледяной, и, чтобы достать ее из колодца, приходилось разбивать лед, при этом руки у меня совершенно коченели и веревка сдирала с них кожу. Несколько раз я пробовала мыться, как Розетта, но у меня спирало в груди дыхание и я чуть не лишилась чувств. Однажды утром Розетта вымылась, как всегда, опрокинув на себя ведро ледяной воды, и стояла, вытираясь полотенцем, у кровати на небольшой дощечке, чтобы не испачкать ноги. Розетта была крепкого телосложения, чего нельзя было бы никогда подумать, глядя на ее нежное и кроткое лицо с большими глазами, несколько длинным носом и мясистым ртом, с отвисшей нижней губой, что делало ее похожей на овечку. У нее были груди не очень большие, но вполне развившиеся, как будто она была уже женщина и мать, полные и белые, как если бы в них было молоко, а соски, торчавшие вверх, казалось, искали ротика ребенка, которого она успела произвести на свет. Но живот у нее был совсем девичий, гладкий и не выпуклый, а скорее вогнутый, так что волосы между ног, сильных и мускулистых, выступали вперед, густые и кудрявые, похожие на подушечку для булавок. Сзади Розетта выглядела, как белая мраморная статуя, что стоят в городских парках Рима, плечи у нее были полные и круглые, спина длинная, с глубокой выемкой внизу, как у молодой лошади, а еще ниже - две белые, круглые и мускулистые ягодицы, такие красивые и чистые, как у двухлетнего ребенка,- так и хотелось покрыть их поцелуями. Я всегда считала, что мужчина, увидевший мою Розетту, когда она совсем голая вытирает полотенцем спину и эту свою выемку в конце спины, а ее красивые высокие и крепкие груди вздрагивают при каждом движении, должен был бы по крайней мере почувствовать волнение, покраснеть или побледнеть - в зависимости от своего темперамента. О чем бы ни размышлял мужчина, но если он увидит перед собой голую женщину, все его мысли вылетают из головы, как разлетается с дерева стая воробьев от выстрела охотника, и в нем остается только волнение самца, увидевшего перед собой самку. И вот случилось, что Микеле пришел к нам утром как раз в тот момент, когда Розетта стояла в описанной уже мною позе, совершенно голая, в углу нашей комнаты и вытирала мокрое тело полотенцем, а Микеле без стука приоткрыл дверь. Я сидела у порога и могла бы предупредить его, сказав: «Не входи, Розетта моется».

Но должна сознаться, что мне не захотелось удерживать его, потому что мать всегда гордится своей дочерью, и в этот момент голос материнской гордости был

во мне сильней, чем голос скромности и осуждения. Я подумала: «Он увидит ее голой... ну что ж, ведь он делает это не нарочно... пусть посмотрит, как красива моя Розетта». Подумав так, я промолчала, а Микеле спокойно распахнул дверь и очутился перед Розеттой, безуспешно пытавшейся укрыться полотенцем. Я наблюдала за ним: Микеле остановился на пороге, смущенный, что перед ним находится нагая девушка, но сейчас же повернулся ко мне, извиняясь, что пришел слишком рано. У него имеются серьезные новости, которые он узнал от одного парня из Понтекорво, принесшего для продажи табак: русские начали большое наступление на немцев, которые отступают по всему фронту. Микеле прибавил еще, что сейчас торопится, но мы увидимся позже, и с этими словами удалился. В тот же день я уловила момент, чтобы поговорить с ним с глазу на глаз, и сказала ему, улыбаясь:

- Знаешь, Микеле, ты совсем не похож на других парней твоего возраста.

Он нахмурился и спросил:

- Почему? А я ему:

- Перед тобой была такая красивая девушка, как Розетта, совсем голая, а ты ее даже не заметил и продолжал думать только о русских, немцах и о войне.

Микеле сначала смутился, потом рассердился и ответил:

- Что за глупости? Я удивляюсь, что ты, мать, говоришь такие вещи.

Тогда я ему сказала: