«Чоки-чок», или Рыцарь Прозрачного Кота

— А-а-а-а!..

Буква «а» радостно затанцевала и выросла на глазах. Стала ростом в полсантиметра.

— А-а-а-а!!

Буква качалась на ножках и поглаживала выпуклый животик. Она сделалась еще больше.

— А-а-а-а!!

— Что с вами? — Это мама распахнула дверь.

— Ничего! Мы играем! — радостно объявили брат и сестра.

— Что за игры! Я думала, у вас обоих животы схватило!.. Марш умываться, завтрак остывает!

— Сиди здесь, — велел Леша букве «а». — Если будешь себя хорошо вести, мы для тебя снова покричим, и ты еще подрастешь.

— Спасибо! Тогда я смогу устроиться на работу в какой-нибудь престижной вывеске.

Леша закрыл альбом.

Звуковое письмо

Ыхало уселось в плюшевое кресло и втянуло руки и ноги. Оно было похоже на ком серой пакли с большими зелеными глазами. Глаза удивленно мигали. Ыхало слушало рассказ о недавних Лешиных приключениях.

— Ых, какие дела… Сколько живу, а ни о чем таком не слыхало…

Тень кота Филарета тоже слушала Лешу. Но без удивления. Она лежала на куске меха и мурлыкала, потому что Даша гладила этот мех.

— А вот икринка. — Даша показала Ыхалу стакан с желтой бусиной.

— Ых, какие дела. Чудеса…

Но больше, чем историей с рыбой-луной, Ыхало заинтересовалось маркой страны Астралии.

— Ты мне, Филаретушка, про такую и не рассказывал… Что? Давно, говоришь, отыскал? А где отыскал-то, в каком альбоме?

Тень-Филарет негромко поурчал и мявкнул.

Ыхало глянуло на Лешу и Дашу.

— Говорит, что на каком-то старом конверте. Прямо на нем и вытянул тень из-под марки. С трудом, потому что марка была прочно приклеена… Слышь, Филарет, а конверт этот ты где нашел?.. Что? В нашем доме? А может, он и сейчас где-то валяется? — Глаза у Ыхала разгорелись.

Тень прыгнула на освещенную солнцем дверь, потянулась, потом встала на задние лапы, а передней сделала жест: вперед, мол, за мной.

И все, конечно, заспешили за тенью кота Филарета.

Поднялись в мансарду. Папы в мастерской не было: с утра ушел по своим делам. Тень скользнула в полутемный коридорчик.

— Говорит, здесь где-то кладовка, — разъяснило Ыхало. — Ну да, я помню, там старые журналы…

Разглядели маленькую дверь, дернули. В кладовке пахло залежалой бумагой и было совсем темно. Лешины коленки опять засветились. Но этого света было совершенно недостаточно. Ничего не разглядеть кругом! И уж тем более не увидеть тени кота. Ее было только слышно: «Мр-р, мр-р, мяфф…»

Хорошо, что у Леши оказался с собой тенескоп. Леша включил на нем лампочку.

Тень кота замаячила на корешках могучих книг. Это были подшивки старинных журналов «Нива» и «Живописное обозрение». Слабо блестела позолота.

— Мяу… му-ур…

— Ясненько-понятненько. Ы-ых… — Сопя и кряхтя, Ыхало потянуло с полки тяжелый том. Полка вдруг осела, пудовые книги посыпались на пол, одна треснула Лешу по ноге. Он был в матерчатых домашних тапках, и ему крепко попало по пальцам.

— А-а-а! — Леша заплясал на одной ноге.

— Ай-яй-яй! — перепугалось Ыхало. — Очень больно?

— Ура-а! Тра-та-та, красота! — запищал вдруг кто-то.

— Ах ты, негодная! — воскликнула Даша. И тогда все увидели, как на упавшей книге танцует и вертится черная буква «а». Теперь она была величиной с ноготь взрослого человека.

— Ля-ля-ля! Ля-ля-ля! А я снова подросля!..

— Я тебе покажу «подросля»! — разозлился Леша. — Кто тебя сюда звал? Тебе велено было сидеть в альбоме!

— А я не обязана! Хочу — сижу, хочу — гуляю! Ля-ля-ля, а я снова…

— Как тебе не стыдно! Леша пальцы ушиб, а ты радуешься! — возмутилась Даша.

— Зато он покричал «а-а»! И я сделалась еще крупнее!

— Разве можно расти на чужих несчастьях! — сурово сказало Ыхало. — Это же совершенно бессовестно.

— А какая мне разница? Главное, чтобы кто-нибудь погромче: «А-а-а!»

— Ну, я тебя!.. — Леша брякнулся на четвереньки и хотел поймать букву «а» ладошкой, как кусачего жука. Но та увернулась и прыгнула за дверь. Послышался затихающий голосок:

— Ля-ля-ля…

— Ладно, попадешься еще… — проворчал Леша. Но уже не так сердито, потому что боль почти прошла. Он сидел на полу и при свете лампочки тенескопа разглядывал упавшую книгу.

— Ух какая! С медными застежками… Это не журнал…

— Филарет говорит, чтоб открыли, — сказало Ыхало. Глаза его горели азартной зеленью, будто оно тоже большой кот.

У книги откинули крышку. Оказалось, что это альбом с фотографиями. Очень старинными. На снимках были женщины в длинных платьях и усато-бородатые мужчины во фраках, сюртуках и мундирах. Некоторые даже с саблями. Сабли Лешу очень заинтересовали. Но тень-Филарет поторапливал: перелистывайте дальше…

— Ых-ох, это же Орик! Орест Маркович, когда он маленький был! — обрадовалось Ыхало.

С большого коричневого снимка смотрел мальчик Лешиного возраста. Симпатичный такой, большеглазый, задумчивый. Он был в рубашке с кружевным воротником и в широкой соломенной шляпе с лентой.

— Как красиво одевались в старину, — прошептала Даша. Она очень увлекалась модами и выкройками. Вся в маму.

— Подумаешь, — бормотнул Леша. — Сейчас не хуже…