Чрезвычайная комиссия

Когда неизвестным мстителем из народа был убит в Алешинке казачий офицер, поп Дроздов отслужил панихиду и объявил прихожанам: «Кто не пойдет провожать этого героя в последний путь, тот не наш». Батюшка насильно заставлял жителей Боровского оплакивать офицера. Затем Дроздов выступал на кладбище и кричал: «Вот как мерзавцы-большевики расправляются с нами!»

Свидетель В. С. Ивахнин рассказывал о таком случае. Когда белогвардейцы повесили его отца, мать пошла к Дроздову с просьбой разрешить снять труп мужа с виселицы. Поп сказал: «Собаке собачья смерть. Отпевать его не буду, и с большевиками никаких дел не хочу иметь».

Крестьянин М. И. Захаров был арестован по указке кулака Бугаева и сидел в кустанайской тюрьме. Однажды сюда зашел поп Дроздов. Перед ним выстроили всех боровских. Поп обошел арестованных, попросил помиловать кулака Андрея Брылевского, который очевидно, был провокатором и выуживал сведения у заключенных повстанцев. Когда же к попу подошел Захаров и попросил помилования, тот сказал: «Ко мне приходила твоя жена и даже сахару приносила в подарок, чтобы я замолвил за тебя слово, но я ей отказал. За тебя, большевика, заступаться не стану. — И поп обратился к стражнику: «Посадите его, да держите покрепче!»

— После этого, — сказал свидетель, — всыпали плетей, сколько, сам не знаю.

О расправе карателей над ее сыном и мужем рассказала свидетельница В. А. Котова. Сын добровольно вступил в отряд Жиляева. Во время прихода карателей скрывался дома. «В списках подлежащих расстрелу, — говорила свидетельница, — занесли также мужа и сына. Ночью их увели из дома и расстреляли. После этого ставили к стенке и меня, но благодаря тому, что у меня на руках был ребенок, я осталась жива. Но зато наложили на меня контрибуцию пятьсот рублей».

Очевидец Е. А. Слепых показал: «Нас двенадцать человек вызвали в милицию и посадили в подвал. Ларин вызвал меня на допрос и в присутствии попа говорит: «Ложись!» Я лег. Он стал бить меня нагайкой. Потом: «Поднимайся!» Хотя мне было трудно, я все же поднялся. Он стал спрашивать: «Ну, говори, кто большевик, кто был с оружием?» Я сказал, никого не видел, ничего не знаю. Тогда Ларин говорит: «Ложись! Сознаешься!» Я лег. Стали пороть Ларин и Давиденко в две плетки. Я вышел из памяти. Подняли меня на ноги и стали спрашивать: «Кто большевик?» Я сказал — не знаю. Тогда они ударили меня, я упал. Подняв меня, потащили наверх, к начальнику милиции. Начальник спросил то же самое и говорит: «Если не скажешь, расстреляю». Я же ничего не сказал. Они меня снова посадили вниз…»

Подобных показаний было много. Все они свидетельствуют о том, что кулачество Боровского оказывало белогвардейцам услуги в ликвидации революционного движения. Каждый день партизаны расстреливались или погибали на виселице колчаковцев. В таком тяжелом положении трудящиеся села находились до августа 1919 года, пока не пришла Красная Армия. Наиболее активные из «сорокасемидворников» предпочли скрыться. Однако некоторые в 1928 году вернулись в Боровское. А в следующем году здесь прошли общие собрания граждан, где шла речь о выявлении «сорокасемидворников». Так, 10 ноября 1929 года бедняки и середняки 7-го участка вынесли постановление: «В связи с быстрым развитием народного хозяйства, когда все внимание трудящихся и всех организаций обращено на выполнение пятилетнего плана, бывшие предатели и противники трудящихся в лице этих «сорокасемидворников», в общей массе потерялись… Сельсовет должен взять всех «сорокасемидворников» на особый учет… Беднота требует от сельсовета предания суду этих предателей, а от пролетарского суда высшей меры наказания — расстрела». 16 декабря того же года состоялось общее собрание граждан села Боровского, на котором присутствовало 498 человек. Рассматривался вопрос о Данииле Надеине. Выступили девятнадцать крестьян. Они называли кулака самым ярым контрреволюционером и требовали расстрела. С волнением люди слушали Ивахнину. Она рассказала: «Мы поили скот у колодца. Надеин Даниил указал на нас, что мы большевики. К нам подошли солдаты и стали избивать моего четырнадцатилетнего сына, потом поймали мужа и подвесили его за ребро, он сорвался, его снова подвесили… после еще кололи штыками и рубили шашкой. Все это было на моих глазах…»

В постановлении, принятом общим собранием, говорилось: «Надеин Даниил фактически был руководителем предателей «сорокасемидворников». Он в числе других… еще в 1918 году, до восстания, заранее вел выявление красных партизан… После ухода Жиляева в Кустанай Надеины Даниил и Сергей выехали за карательным отрядом и привели его в Боровское. Надеин Даниил вместе с другими «сорокасемидворниками» предал столько людей, что сосчитать нет возможности. Вдовы, сироты и калеки остались после «работы» «сорокасемидворников». Общее собрание поселка Боровского в количестве 498 человек вполне подтверждает все предательские действия Надеина Даниила, высказанные на собрании, и требует от пролетарского суда применить к нему высшую меру социальной защиты…»