Чтец

Сефия и Стрелец подбежали к ближайшему ялику, бросили в него свои пожитки и, отвязав от причала, быстро поставили парус. Сзади, от пакгауза, доносился топот погони, шум и крики. На последнем дыхании Стрелец оттолкнул ялик от причала, и ветер сразу же наполнил парус.

Раздались выстрелы. Стрелец и Сефия пригнулись, и пули выбили позади них щепу из корпуса ялика.

На причал выбежала толпа людей с ружьями в руках. Кто-то носился по причалу в поисках лодки. Остальные встали на одно колено и прицеливались. Вперед вышел человек, на лице которого было написано такое горе, что оно могло бы расплавить стекло. Человек отирал слезы, струившиеся из темных глаз.

Взгляд его встретился над темными водами со взглядом Сефии.

Она это сделала. Убийца. Воровка. Похитительница жизней.

Уголки рта человека приподнялись в горькой печальной усмешке. Дрожащая рука потянулась к спусковому крючку.

Вспыхнул оранжевый огонь. Раздался грохот ружейных выстрелов.

Сефия моргнула. Она видела летящие к ним пули, видела их светящиеся следы. Легким движение руки она остановила их полет, и пули, не причинив вреда, упали в воду за кормой ялика.

Стрелец смотрел на нее во все глаза.

На причале преследователи, наконец, раздобыли лодку, но было уже поздно – Сефия и Стрелец оказались вне пределов досягаемости: свежий ветер нес их в открытое море, мимо маяков, в темные быстрые воды Каллидианского пролива.

Облокотившись о поручни, Сефия смотрела на небо, по которому неслись облака, на лунный свет, скользящий по воде, но ничего этого не видела. Она думала о Нин.

Вот она стоит, упрямая и молчаливая, и вдруг, в следующий момент, словно кто-то невидимый бьет ее кувалдой по ногам, и она падает, переломившись пополам и нелепо всплеснув уже безжизненными ладонями, которые напоминают кожаные перчатки… и исчезает.

О, Нин!

Водяная пыль оросила палубу, промочив одежду на левом боку. Сефия, моргнув, сбросила капли морской воды с ресниц и посмотрела вокруг. Они были одни, и только холодный мокрый ветер колол им лица и теребил за уши.

Сефия села у планшира, зажав голову руками.

В ту же секунду рядом оказался Стрелец.

– Ты сделала это, – прошептал он.

Она кивнула. Ее клятва исполнена. Танин мертва.

Но мертва и Нин.

– Как ты себя чувствуешь? – спросил Стрелец.

Сефия посмотрела на него. В темноте его лицо казалось обрамленным голубым светом – как грозовое облако, подсвеченное молниями.

– Все пусто внутри, – ответила она.

Стрелец понимающе кивнул.

– Это второй человек, которого я убила.

С минуту Стрелец молчал, потом поднес руку к горлу.

– Я убил двадцать два, – сказал он.

Сефия хотела что-то сказать, но какими словами можно было бы описать то, через что они прошли, и всё, что они на том пути совершили? Как уложить в мертвые слова все ответы, которые они получили, и все вопросы, которые так и остались неразрешенными?

Сделать это было невозможно.

Подняв руку, Сефия прикоснулась ко лбу и вытянула в темноту два скрещенных пальца.

Это вопрос.

Стрелец коснулся ее руки, провел пальцами по мягким лезвиям ее пальцев и сжал ее ладонь в своей.

– Да, – сказал он.

Он был с ней.

Они были вместе.

Во всем, что имеет значение.

Потом он прижался губами к ее голове, прямо над виском. Сефия напряглась, вспомнив то чувство, которое пережила, когда Стрелец обнял ее, прижавшись обнаженной грудью, в которой отчаянно билось его сердце. Но потом она закрыла глаза и прильнула к нему, желая, чтобы губы Стрельца как можно дольше касались ее кожи.

Поцелуй не был жестким или страстным, он не был даже сладким – каким она представляла свой первый поцелуй. Но он был нежным и сильным, как будто губы Стрельца хотели передать Сефии все, что он чувствовал и что не мог выразить словами.

Поцелуй Стрельца раскрыл ее, как цветок раскрывается под утренним солнцем. Она уже не была пуста. Чувства пробудились в ней, и она ощутила, как они омывают ее израненную душу, унося печаль и сожаление, боль и недоумение, и многое другое, чему она не могла подобрать имя. Слезы брызнули из ее глаз.

Мягким движением Стрелец отстранился. Он отер ее руки, щеку, кончиком пальца собрал ее слезы.

– Куда мы теперь? – спросил он.

Книга лежала на скамье, тускло поблескивая золотыми застежками. Сефия взглянула на нее. Книга подскажет им, куда плыть и что делать. Они откроют ее, пролистают и найдут все ответы на все свои вопросы. Всё есть в Книге, и нет ничего вне Книги.

Но Сефия не стала ее открывать. Вместо этого она еще крепче сжала ладонь Стрельца и посмотрела на голубеющий вдали горизонт.

– Куда угодно, но только подальше отсюда, – ответила она.