Девушка попыталась оценить свое положение. Несомненно, дела обстояли лучше, чем в последний раз, когда она себя помнила. По крайней мере, она больше не привязана к кровати. Тем не менее предоставленная ей свобода передвижения оказалась весьма и весьма ограниченной. В какой-то момент Дженнифер совершенно неожиданно поняла, что очень хочет в туалет. Кроме того, ее по-прежнему мучила жажда. Она догадывалась, что с момента похищения прошло много времени, и в другой ситуации она наверняка успела бы здорово проголодаться. Впрочем, на сей раз страх и боль вполне эффективно заглушили чувство голода. Щека, скула и подбородок сильно болели: на это место пришелся сокрушительный удар кулаком. Зато наличие всех этих неприятных ощущений давало Дженнифер твердую уверенность, что она, по крайней мере, жива. Она по-прежнему понятия не имела, где находится и что вообще происходит. В памяти у нее сохранились лишь смутные воспоминания о разговоре с женщиной, которая зашла вчера в комнату. Почему-то лучше всего запомнилось, как незнакомка говорила о каких-то правилах. Да, точно, правила! Казалось, этот разговор состоялся когда-то давно — неделю назад или, может быть, год… Может быть, его и вовсе не было: сон, галлюцинация. Чем дальше девушка размышляла о смысле происходящего, тем страшнее становились догадки. Усилием воли Дженнифер заставила себя остановиться в этих чудовищных предположениях и умозаключениях. Мысленно она призналась себе, что дела плохи и, сидя на привязи, к тому же с черным плотным мешком на голове, она вряд ли сумеет разобраться в ситуации. В то же время было чем себя утешить: «Ты жива, ты дышишь, а значит, еще не все потеряно». Она провела рукой по цепочке, намертво пристегнутой к ошейнику, и не смогла нащупать второй конец привязи. Только сейчас она осознала, что до сих пор не проверила длину цепочки — не выяснила, сколько свободы ей выделили похитители.
Вдруг больше всего на свете Дженнифер захотелось вскочить с кровати, дернуть эту цепь посильнее, натянуть ее до предела и проверить, удастся ли разорвать ее или хотя бы выяснить, куда и как прикреплен второй конец. Пленнице стоило огромных усилий сдержать себя, заставить не сделать этого. Что-то подсказывало ей, что такая выходка будет сочтена нарушением «правил».