Читаем Что будет дальше? Искусство превращать истории в сценарии полностью

Большая часть первоначальной основы сохранилась. Героиня также поступает в отделение, ее осматривают, назначают лечение. Я даже оставил крыс. Но я подал материал с противоположных позиций – медсестры и врача, так что на полпути мы начинаем сомневаться в собственных выводах: говорит Мэри правду или же это просто бред помутившегося рассудка?

Можно было пойти в разных направлениях. Лежащая в основе медицинская проблема, упущенная медиками, могла привести к бурной сцене в реанимации, но таковых мы видели много. А может, специалисты по вопросам гигиены окружающей среды зашли бы в ее квартиру и выбежали оттуда с воплями о нападении грызунов. А может, нет. В данном случае важна реакция команды, их неудача. Мы хотим изучить вопрос тотального равнодушия большого города. Так что все очень просто. Она падает в обморок. Вот и все. И ее забирают.

17. ОДИНОЧКА

МЭРИ, неопрятная и уставшая, сомнительная посетительница престижного магазина детских товаров, где она крадет комплект детской одежды. В ответ на вопросы продавца-консультанта МЭРИ расстраивается и заявляет, что это для ее ребенка. Когда ее просят подождать, пока не вызовут полицию, МЭРИ падает в обморок. Управляющая магазином вызывает скорую.

МЭРИ продолжает протестовать насчет ребенка. В ОТДЕЛЕНИИ ИНТЕНСИВНОЙ ТЕРАПИИ причиной обморока называют недоедание. Ей задержали выплату пособия по безработице, и некоторое время она не ела.

Бригада скорой помощи, отправленная в ее крошечную запущенную «квартиру», обнаруживает ребенка – грязного, отощавшего и мертвого.

МЭРИ – одна из многих, кто оказался в изоляции в большом городе, не смог справиться и слетел с катушек.

Вот агония в действии. Мы прошли путь от конкретных деталей случая женщины в отделении скорой медицинской помощи до размышлений на тему одиночества и безразличия. Здесь мы начали вновь повторно останавливаться на деталях, иными словами, по мере проявления тем мы позволяем им принять новые очертания, сменить место действия, обзавестись новыми именами. Порой внешне готовый сюжет мало напоминает первоначальный опыт. Хотя в данном случае есть точки непосредственного соприкосновения, просто действие начинает разворачиваться в совершенно другом месте. Может, если бы история началась с женщины в палате, она все равно произвела бы эффект, но зритель заслуживает надлежащего знакомства с Мэри. В любом случае существует опасность того, что продолжительная вербальная зарисовка заполнит пробелы, и все станет довольно скучно. Кроме того, отчасти сериал «Катастрофа» доставляет удовольствие как раз тем, что позволяет глубже изучить разные локации. Решения могли бы быть другими, но от того не менее эффективными. Суть в том, что их неизменно подстегивает желание максимально экономично и мощно поведать историю, достоверно воплотив темы и тем самым сохранив верность им.

Престижный магазин детских товаров объединяет сразу несколько элементов истории героини. Мы замечаем ее неуместность и изоляцию, и нам уже намекнули, что у нее есть ребенок. Еще больше ее отчаяние подчеркивает попытка кражи. Это неплохое начало, ведь оно затрагивает основные темы и идеи истории. А значит, мы сразу взялись за дело, в хорошем темпе, но что еще важнее – мы хотим знать, что произойдет дальше. История разворачивается сама по себе.

История Мэри сосуществует с еще несколькими сюжетными линиями в рамках одного и того же эпизода, а потому ее нельзя рассматривать отдельно. Она не просто была выбрана наряду с другими «сюжетами недели», есть определенные элементы сериала, с которыми ее необходимо согласовать. Порой сериальная составляющая – лишь мгновение, используемое, чтобы на пару шагов продвинуть давнюю сюжетную линию, и единственный выход – втиснуть ее хоть куда-нибудь. Мы отрываемся от крайне сложного, тесно сплетенного полотна глубокомысленных тем, уступая место разговору о бывшем муже, запутанному любовному треугольнику или приближающемуся повышению. Однако по возможности считается хорошим тоном найти какую-то деталь, которая воплощает центральные темы или хотя бы перекликается с ними. При этом можно подойти чуть ближе к другим сюжетам недели и состыковать обе составляющие где-то в глубинах плоскости смысла.

Перейти на страницу:

Все книги серии Мастер сцены

От идеи до злодея. Учимся создавать истории вместе с Pixar
От идеи до злодея. Учимся создавать истории вместе с Pixar

Студия Pixar известна на весь мир своим умением рассказывать истории. Каждый из нас переживал за маленькую девочку, попавшую в настоящую Корпорацию монстров; за юного Молнию Маккуина, мечтающего стать легендой гоночного спорта; за робота ВАЛЛ-И, готового пожертвовать собой ради спасения любимой; и, конечно, за шерифа Вуди и Базза Лайтера, которые уже много лет учат детей умению дружить. Эта книга – сборник секретов повествования работников студии, основанных на вышеупомянутых мультфильмах. Каждая глава раскрывает один из аспектов сторителлинга, которые будут полезны всем, кто хочет рассказывать свои истории. Вы узнаете, как создать живой конфликт и заставить его работать, как добиться того, чтобы твой персонаж не стоял на месте, а развивался и как заставить зрителя дойти с героем до конца. Все эти, а также другие секреты подарят вам вдохновение на создание собственной истории и помогут начать этот путь!

Дин Мовшовиц

Кино / Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература / Прочее
Создание музыки для кино. Секреты ведущих голливудских композиторов
Создание музыки для кино. Секреты ведущих голливудских композиторов

Музыка в фильме является одной из основополагающих его частей: именно она задает тон повествованию на экране и создает нужную атмосферу. Большая часть музыки остается в фильмах, но есть шедевры, перешагнувшие через экран и ставшие классикой. В этой книге собраны интервью с самыми известными голливудскими кинокомпозиторами, имена которых знает каждый киноман. Ханс Циммер, Александр Десплат, Говард Скор, Брайан Тайлер, Том Холкенборг – все они раскроют секреты своего мастерства, расскажут о том, где найти вдохновение и на каком этапе производства фильма они подключаются к процессу. Благодаря этому вы узнаете о том, как писалась музыка к самым известным фильмам в истории – «Король Лев», «Гарри Поттер», «Властелин колец», «Перл Харбор», «История игрушек», «Безумный Макс» и многим другим. Отличный подарок для меломанов и любителей кино!В формате a4.pdf сохранен издательский макет.

Мэтт Шрадер

Кино / Научпоп / Документальное

Похожие книги

Похоже, придется идти пешком. Дальнейшие мемуары
Похоже, придется идти пешком. Дальнейшие мемуары

Долгожданное продолжение семитомного произведения известного российского киноведа Георгия Дарахвелидзе «Ландшафты сновидений» уже не является книгой о британских кинорежиссерах Майкле Пауэлле и Эмерике Прессбургера. Теперь это — мемуарная проза, в которой события в культурной и общественной жизни России с 2011 по 2016 год преломляются в субъективном представлении автора, который по ходу работы над своим семитомником УЖЕ готовил книгу О создании «Ландшафтов сновидений», записывая на регулярной основе свои еженедельные, а потом и вовсе каждодневные мысли, шутки и наблюдения, связанные с кино и не только.В силу особенностей создания книга будет доступна как самостоятельный текст не только тем из читателей, кто уже знаком с «Ландшафтами сновидений» и/или фигурой их автора, так как является не столько сиквелом, сколько ответвлением («спин-оффом») более раннего обширного произведения, которое ей предшествовало.Содержит нецензурную лексику.

Георгий Юрьевич Дарахвелидзе

Биографии и Мемуары / Искусствоведение / Документальное
Дягилев
Дягилев

Сергей Павлович Дягилев (1872–1929) обладал неуемной энергией и многочисленными талантами: писал статьи, выпускал журнал, прекрасно знал живопись и отбирал картины для выставок, коллекционировал старые книги и рукописи и стал первым русским импресарио мирового уровня. Благодаря ему Европа познакомилась с русским художественным и театральным искусством. С его именем неразрывно связаны оперные и балетные Русские сезоны. Организаторские способности Дягилева были поистине безграничны: его труппа выступала в самых престижных театральных залах, над спектаклями работали известнейшие музыканты и художники. Он открыл гений Стравинского и Прокофьева, Нижинского и Лифаря. Он был представлен венценосным особам и восхищался искусством бродячих танцоров. Дягилев полжизни провел за границей, постоянно путешествовал с труппой и близкими людьми по европейским столицам, ежегодно приезжал в обожаемую им Венецию, где и умер, не сумев совладать с тоской по оставленной России. Сергей Павлович слыл галантным «шармером», которому покровительствовали меценаты, дружил с Александром Бенуа, Коко Шанель и Пабло Пикассо, а в работе был «диктатором», подчинившим своей воле коллектив Русского балета, перекраивавшим либретто, наблюдавшим за ходом репетиций и монтажом декораций, — одним словом, Маэстро.

Наталия Дмитриевна Чернышова-Мельник

Биографии и Мемуары / Искусствоведение / Документальное