Что будет дальше? Искусство превращать истории в сценарии

Стало быть, вы должны знать, кто из ваших героев главный. Это о его действии пойдет речь. Вся суть истории – в его путешествии. У всех ваших персонажей будет свой путь, но линию повествования будет определять только один из них.

Порой главный герой упорно остается пассивным, вроде как стоит на месте, и ни одна черта не проявляется в нем слишком сильно. Другие сюжетные линии начинают вращаться вокруг этого персонажа, пока второстепенные герои не становятся более интересными или не выходят на передний план. Тем не менее, какими бы интересными они ни стали, ядром повествования будет бесформенное бланманже, а рассказать такую историю непросто. Зачастую подобное случается, когда главный герой чрезмерно воплощает авторское видение самого себя, когда автор пишет «свою историю». Таким образом, герой превращается в полупрозрачные очки, через которые мы смотрим на мир. В этом случае либо переключитесь на другого, более интересного персонажа и сделайте главным героем его, либо наделите своего героя надлежащим характером. Кого-то могут ввести в заблуждение всеми любимые персонажи, определяющей чертой которых была именно пассивность, например Ленни из повести «О мышах и людях», Ченси Гардинер из фильма «Будучи там», персонаж Дастина Хоффмана в ленте «Человек дождя». Но приглядитесь как следует и заметьте, что, хотя они находятся в центре повествования, это просто макгаффин[3], а не сама история. В таких случаях, как правило, есть кто-то еще – тот, кто наблюдает за ними, меняется под их влиянием, беспокоится о них, тот, благодаря кому развивается действие, тот, о ком действительно эта история.

Существует множество великолепных фильмов, где центральных героев несколько. Среди них «Столкновение», «Магнолия», «Большое разочарование», «Друзья Питера», «Клуб „Завтрак“» и «Огни святого Эльма», но вообще их гораздо больше. Радикальным примером фильма со множеством сюжетных линий является «Париж, я люблю тебя», где между рассказываемыми историями нет никакой связи, кроме того, что все они происходят в Париже. Однако в этом и смысл. Набору нарративов все же нужно на чем-то сосредоточить внимание, нужна некая вертикальная конструкция, вокруг которой будет выстраиваться постановка. В ее роли может выступить событие или характерное место, объединяющее сюжеты и персонажей. Нечто более разноплановое уже потребует создания серии коротких фильмов, следующих друг за другом или склеенных воедино. Тем не менее важно то, что у каждой истории есть центральный персонаж, а у персонажа – мир, где он существует, и путь, который ему предстоит пройти.

Итак, допустим, теперь у нас есть главный герой – наш протагонист. Между прочим, слово «протагонист» изначально означало попросту «актер первостепенной важности». Примечательно, что в греческой терминологии персонаж и действие неразделимы. Но вообще-то именно так и действует на практике аналогия с бананом. Так что удивляться не стоит.

Мы встречаем протагониста, и все, что он сказал и сделал (или не сказал и не сделал) в прошлом, должно было привести его к данному моменту. Однако история начнет разворачиваться, только когда он начнет действовать. Конечно, приятно часами валяться на шезлонге, наблюдая, как другие работают, но так драматургию не построишь. Так что же поднимает нас на ноги? Ради чего стоит вставать с дивана, с кровати? Подумайте об этом.

Назовем это импульсом. Это потребность, необходимость, желание. Вот что-то забрезжило у вас в голове; можно было бы сказать, что это мысль, но для мысли не хватает четкости. Безусловно, вас посещает множество мыслей и импульсов. К счастью, большинство из них мы никогда не реализуем. А вот все, что происходит в голове у персонажа, связано с миром вокруг и с его пониманием этого мира. Предположим, поток мыслей и желаний непрерывен. Может, мне убить короля и захватить престол? Фу. Слишком сложно. Но рано или поздно подвернется что-нибудь подходящее.

Эта идея получает ваше признание. Вы даруете ей волю. В этот момент призываются силы действия, также именуемые «эмоцией». Слово «эмоция», кстати, произошло от глагола «двигаться». Силы признания, воли и эмоции должно хватить, чтобы ваш герой продержался до грандиозного финала. Если все кажется слишком слабым, неясным или фантастичным, скорее всего, энергия иссякнет еще на пути к кульминации.

Момент признания может быть очевидным, а может скрываться под многослойным материалом. Возможно, он наступил еще до начала вашего повествования. В любом случае он должен быть где-то там, пульсировать, подобно двигателю, питающему действие и героя. Как только его пульсация прекращается, вашей истории приходит конец.