Что было, что будет, чем сердце успокоится

– Мария Павловна. Это мои ребята её так между собой прозвали. Есть у вас имбирный чай, Таня?

– Сомневаюсь.

– В следующий раз принесу! – радостно пообещал Пирамидов.

– Вы уверены, что он будет, этот следующий раз?

– Зуб даю.

– Ага, небось не свои, не жалко! – съязвила я вяло.

– Почему вы так решили? – удивился он. – Я ещё ни разу у стоматолога не был! Это у нас семейное, знаете ли. Бате в семьдесят лет первую пломбу поставили…

– Счастливчики… – у меня отчаянно поплыло перед глазами.

– Э-э, да вы совсем ослабли! – заволновался гость. – Марат!!

Через несколько минут моё тело возлежало на диване, заботливо укутанное пледом, а душа – душа возносилась в рай, направляемая попутным ветром. Немалую роль в этом сыграл, конечно, и имбирный чай с лимоном, сдобренный ложкой мёда, – всё это добро было доставлено в секунду одним из Пирамидовских телохранителей.

Только убедившись, что со мной всё в порядке, Пирамидов покинул мою квартиру.

– Я позвоню вам, Таня! – пообещал он на прощание.

Когда мы с Ленкой остались одни, я уже прочно поселилась на самом красивом облачке и взирала оттуда на подружку беззаботными глазами. Воистину, имбирный чай творит чудеса!

– Татка, ну расскажи, что было, а? У тебя всё получилось? Наш олигарх глаз с тебя не сводил!

– Его поразила моя неземная красота…

– Ну Тань, я же серьёзно! Колись, а то сейчас лопну от любопытства!

– Ты слышала когда-нибудь о тайне исповеди, подруга?

– Та-а-ань!!

– А я не шучу, Ленусь. Я обещала Савве, что ни слова не пророню из сегодняшнего сеанса. Ты вообще представляешь, какие у этого человека тайны? Даже крошечный кусочек самой малюсенькой из них грозит тебе ужасными последствиями!

– Я – могила, Тань, ты же знаешь!

– Знаю! – я помолчала, рассматривая встрепенувшуюся подругу. – Но не скажу.

– У-а-у-у!!

Сама удивилась своей стойкости, но слово есть слово. Так Ленка ни о чём и не узнала, даже Маньке, которая ластилась ко мне после Ленкиного ухода, не перепало ни капельки информации. Кто её знает, может, и правда это чей-то дух?

А тетрадка бабкина так и не нашлась. Я ещё раз, держась на ногах из последних сил, прочесала всю квартиру, но дневник будто кошка языком слизала. Ладно, в конце концов не особо он мне теперь и нужен. Про Пирамидова, конечно, не помешало бы ещё раз перечитать, более тщательно, исходя уже из собственного опыта общения с ним, но ничего не попишешь.

А перед тем, как погрузиться в крепкий сон, мне привиделась Ленкина старушенция. Будто сидит она на маленьком облачке, свесив тонкие ножки вниз, и смотрит на меня, летающую поодаль. Пристально так смотрит, как будто сказать что-то хочет. Но молчит. Мне всё кажется, что вот-вот, и сорвётся с губ старушки хоть словечко, даже подтолкнуть её хотелось – мол, давай, Марь Пална, не томи, разродись наставлением! Так и не дождалась. Уснула.

Глава 10

Вышла из квартиры я только к вечеру, и то только потому, что у кого-то опять закончилась еда. Знай я, что эти кошачьи столько жрут, тысячу раз подумала бы, прежде чем оставлять в своём доме хоть одного из их представителей! Самой-то мне много не требовалось, я вообще не страдала зависимостью от еды – был бы чай в доме, и достаточно, – но Манька… Сколько ни положишь ей в миску, столько и будет чавкать. За все голодные годы, наверное, отъедалась. Не то чтобы мне было жалко для неё жратвы – нет, мне и готовить было не в тягость, но кубышка с папашиными сбережениями от таких посягательств таяла, как снег под разящим солнцем, а новых вливаний в неё пока не предвиделось. Вчерашний гонорар я припрятала подальше, отчего-то страшась его тратить, а когда нарисуется новый клиент – не ведомо. Гадание – заработок, как оказалось, ненадёжный. Весь сегодняшний день я провела в экспериментах, то так, то эдак раскладывая карты, но ни разу даже проблеска не увидела в запутанных лабиринтах времени. Возможно, всё дело в том, что объекты для гадания были виртуальными – я просто вспоминала подряд всех своих знакомых, – или существовал ещё какой-то фактор или ряд условий, выполнение которых требовалось для открытия завеса тайны. Не знаю. Никакой зависимости мне пока проследить не удалось.

Из лифта я выходила с огромным мусорным пакетом в руке, погружённая в свои мысли, напрочь позабыв о цербере в сторожке. А зря!

– Татьяна!

– Ох, вы меня напугали, Агафья Петровна! – отшатнулась я от консьержки, материализовавшейся передо мной с лейкой в одной руке и мокрой тряпкой в другой. – Доброе утро!

– Ночь на носу! – громко ухнула та. – А ты что, только проснулась?

– Обижаете! С шести утра на ногах! Попробуйте спать под кошачий голодный рёв… – я спохватилась, уже когда остановить слова было невозможно.

– Неужели кошку завела? – изумилась консьержка, оглядывая меня с головы до ног и даже обнюхивая вроде.

Это у них профессиональное, что ли? Марат, телохранитель Пирамидова, давеча один в один себя вёл, разве что только не лаял.

– С чего вы взяли, Агафья Петровна? – возмутилась я. – Я просто окно нараспашку на ночь оставила, а под утро как началось! Как будто все кошки Арбузова в нашем дворе собрались!