Что было, что будет, чем сердце успокоится

– Оля, Олечка, прости меня… Я ведь правда не знала, даже представить не могла! Боже, что же я за человек такой, одни несчастья людям приношу! Нет мне прощения и жизни тоже нет!

– Таня… – Юра вдруг открыл глаза.

– Юра! – мы склонились над ним одновременно, чуть лбами не стукнулись. Обе зарёванные, обе несчастные.

– Простите меня, девчонки мои хорошие! Какой я у вас дурак-дурачище, самому противно!

Мы принялись его успокаивать, сами захлёбываясь – от счастья, от тоски, от слёз и от радости.

– Юра, родной мой, как мы за тебя испугались! – я положила руку на его лоб. – Обещай мне, что больше никогда… никогда…

– Обещаю! – он улыбнулся. Сначала мне, потом скосил глаза на Олю. – Клянусь. Честное пионерское! Зуб даю!

– Ох, Юрий Николаевич… – Оля тоненько рассмеялась.

– Таня, мне нужно с тобой серьёзно поговорить. Оля, ты оставишь нас ненадолго?

– Конечно! Только совсем ненадолго, прошу вас, вам отдыхать нужно!

– Я помню, заботливая моя Олюшка!

Вспыхнув – на этот раз, кажется, от радости, – Оля выскочила за дверь, плотно прикрыв её за собой. Я повернулась к Юре.

– Таня, Танюшка, дружок мой ясноглазый… Давай поговорим начистоту, хорошо?

– Давай, Юра, – вздохнула я.

– Я знаю, я был слаб и несносен, но больше этого не повторится. Рассматривай это как временное помутнение рассудка. Так вот, Татьяна Эдуардовна, с этой минуты можешь считать себя свободной женщиной.

– Юра!

– Не бойся, теперь я выдержу. Я многое за эти дни понял, Танечка. Ты не любишь меня, и об этом я знал с первой секунды, как увидел твои глаза, когда рассказывал тебе о Роберте. Но мне так хотелось, хоть ненадолго, пощекотать счастье за брюшко! Ах, обмануть меня не трудно, я сам обманываться рад… Прошу меня простить и не держать зла.

– Юра!

– Ты боишься, что твой уход сломит меня? Не бойся, звезда моя, этого не случится, я обещаю. Да, я люблю тебя, но ещё больше, чем эта любовь, во мне горит желание видеть счастливой тебя. С Робертом ли произойдёт это счастье или с кем-то совсем другим – это неважно, детка!

– Но Юра…

– Ты переживаешь за моё физическое состояние? Ну, это уж совсем ерунда на постном масле! Выпишусь я из больницы, приобрету себе кресло, начну что-то делать – жизнь ведь на этом не заканчивается, правда же? А с такими друзьями, как вы, я и вовсе не пропаду. Вы же не дадите мне пропасть, дорогие мои?

– Не дадим, Юрочка! – всхлипнула я.

– Ну вот! А Оля, кстати, каждый раз мне тебя нахваливала. Да какая же ты красавица и умница, как мне повезло с невестой. Про терпение твоё говорила…

– Хорошая она девушка, Юра…

– Я знаю, Тань. Так что переживать за меня у тебя нет никаких причин! Я всё по полочкам разложил или что-то ещё осталось?

Он улыбнулся, а я крепко-крепко прижалась к его губам, заключая в этот поцелуй всю мою нежность, весь мой трепет и всю любовь к этому человеку.

– Спасибо тебе, Танечка, – выговорил он, едва только смог перевести дыхание. – Только больше так никогда не делай, обещаешь? Иначе я все свои слова возьму обратно, и найдутся люди, которым это не понравится! А я не хочу никого расстраивать, в сущности, я ведь добрый малый.

– Я очень тебя люблю, Юрочка! Честное слово!

– Я тебя тоже, малыш, – очень серьёзно сказал он. – А теперь я немного посплю, не возражаешь? Ночь выдалась бурная, я немного устал. Ты позови Олю, пожалуйста, пусть она со мной посидит. А сама иди. Лену нельзя оставлять надолго одну.

– Хорошо, Юра. Тогда до завтра?

– До завтра.

– Обещаешь? – я вложила в это слово очень много смысла. Он всё понял, конечно же. Всё прочитал.

– Обещаю.

Выйдя из палаты, я ещё немного постояла, прислонившись к двери. Юра, Юра…

– Таня? – возле меня появилась Ольга.

– Оля, он просил тебя к нему зайти. А я пойду.

– К беременной подруге?

– К беременной подруге.

– Я понимаю, Таня. Я правда всё понимаю! Пожалуйста, простите меня за всё.

– И ты меня, Оленька.

– Так я пойду?

– Да.

– Он меня ждёт?

– Очень.

Она покраснела и взялась за ручку двери.

– Оля!

– Слушаю вас, Таня.

Она обернулась. Хорошенькая девушка со светлыми волосами и светлой душой.

– Ты береги его, пожалуйста. Как зеницу ока береги. Он… самый лучший мужчина на свете.

– Я знаю! – звонко ответила она и улыбнулась. – Спасибо вам, Таня!

– Иди уж, сестрёнка!

Пылко чмокнув меня на прощание и, кажется, сама удивившись своему поступку, она впорхнула в палату и крепко-накрепко закрыла за собой дверь. Я пошла по длинному коридору вперёд. Я улыбалась.

Глава 37

– Тань, и что теперь будет?

Ленка сонно тёрла глаза. Конечно же, она не выспалась из-за своей ненормальной подруги.

– А что будет, Лен? Он выпишется из больницы, купим ему специальное кресло, работу найдём…

– Да за Юрку я даже не переживаю! – махнула она рукой. – К тому же теперь при нём эта девочка-припевочка есть. Справимся! Я про тебя спрашиваю. Ты намерена к своим Пирамидовым идти?

– Зачем это мне туда идти?

– За разговорами! Что ты дурочку валяешь! Неужели тебе не хочется всё до конца выяснить?

– Что конкретно?

– Ну Та-ань! Почему они за тобой не кинулись, зная, где ты находишься. Да и вообще. Тёмная это история. Вот про Кристину мне непонятно тоже. И Юлиан. Чем он держал их, а?