Что делать, Россия?

Подождите, скажут мне, разве «открытое общество» и «демократия» – не одно и то же? Конечно же нет! Современная демократия американского или европейского типа далека даже от тех идеалов открытого общества, которые провозглашал любимый Поппером Кант. Например, в открытом обществе должны были бы исчезнуть «тайное голосование», «черный рынок» и многие другие явления. Кроме того, еще большой вопрос, а является ли кантовская теория общества идеалом «открытого общества»? Теория настоящего «открытого общества» еще не разработана. Есть подозрения, что современная Россия, например, более «открытое общество», чем современные западные демократии. По крайней мере, у нас есть конкуренция общественных идеалов.

Конкуренция за что? За право осуществлять «легитимное насилие», – ответили бы раньше. Но сейчас и этот пункт прежней политической мысли подвергнут ревизии. Уже марксист Антонио Грамши писал, что власть держится не столько на насилии, сколько на согласии, а согласие есть продукт принятия определенной идеологии. Крупнейший теоретик власти XX века Мишель Фуко посвятил жизнь борьбе с нелепым и вредным представлением о власти как о чем-то негативном, то есть с представлением, что власть – это насилие. Власть властвует именно потому, что предлагает новый проект мира, предлагает нечто новое и позитивное!

Деятельность фараона в Египте или императора в Китае была подчинена огромному количеству религиозных ритуалов. На них все держалось, они обеспечивали согласие, порядок в обществе, а вовсе не насилие, которое использовалось как исключение. Власть легитимировалась Богом. Заведенный порядок сам давил на отдельного человека своей мощью. «Маленький человек» считал, что «не его ума дело» в этом разбираться и это менять, он не претендовал быть источником власти даже в малом, власть по умолчанию делегировалась тому, кто обладал ею от рождения, от Бога.

Но когда, в Новое время, от Бога отказались и хозяином сущего стал человек, (субъект, подлежащее) ситуация изменилась радикально. Современное общество тем и отличается от прежних, что не дает над собой властвовать никому, кто бы предварительно не объяснил своих действий, кто бы не обосновал свое право на власть, кто бы не убедил большинство в общезначимости и ценности своего проекта.

Это говорит о том, что идеология ОСТАЛАСЬ, просто теперь она должна быть принята каждым как его собственная идеология, тогда как раньше была не собственной, а общественной. Недаром в современных обществах применение силы со стороны государства рассматривается не как признак власти, а как признак отсутствия власти, слабости, неспособности убедить.

Суверенитет не дается просто так. Чтобы быть сувереном, недостаточно просто объявить себя таковым, нужно еще доказать, что ты суверен. Надо предложить такой идеологический конкурентоспособный проект, который приведет к согласию и будет принят.

Если твои идеи неконкурентоспособны (как случилось с нашей демократической оппозицией), потеряется и власть. Неправда, что демократы или коммунисты сейчас не у власти, потому что их «не пускают» в СМИ. Народ в массе своей заранее может сказать, что можно услышать от Зюганова или от Гайдара по любому вопросу. Они просто надоели, они неконкурентоспособны, они продают то, что уже давно не покупают, а они продолжают продавать. Они много лет бубнят одно и то же.

Нельзя выиграть в конкуренции раз и навсегда, получить право и успокоиться, надо постоянно продуцировать согласие, убеждать, владеть инициативой. Власть, которая перестает владеть инициативой, которая успокоилась, которая не продуцирует консенсус, не убеждает, такая власть становится чистым насилием. Следовательно, она не является властью, и она рухнет.

Понятно, что по любому вопросу в обществе всегда будут различные точки зрения, поскольку всегда будет так, что кто-то один не может убедить другого и наоборот. Для каждой из спорящих сторон противоположная сторона будет всегда выглядеть как насилующая. Насилующая, как минимум, «здравый смысл», как его понимает каждая из сторон.

Поэтому когда оппозиция обвиняет власть в тоталитаризме и когда власть обвиняет оппозицию в экстремизме и вместе они обвиняют друг друга в «фашизме» – это естественно. Это просто симптом наличия в обществе противоречий по разным вопросам. Это подтверждение, что в обществе есть стороны, каждая из которых не может убедить другую, а значит, выглядит для противоположной стороны как насилующая.