Что для России лучше

Упадок интеллигенции приводит к упадку и само общество, которое быстро деградирует или в лучшем случае стагнирует, а, значит, становится беззащитным и обречено на гибель под натиском врагов.

Давайте теперь с этих позиций посмотрим на судьбу нашей отечественной интеллигенции.

Интеллектуальный слой Российской Империи незадолго до Революции был очень тонок.

Лиц с высшим образованием насчитывалось в 1913-1914 гг. всего лишь 112-136 тыс. чел., число специалистов с высшим и средним специальным образованием в 1913 г. 190 тыс. (1 на 837 работающих). Общая численность образованного слоя к 1913 г. составляло около 3 млн. (2,2% населения).

В результате Революции и последующей за ней Гражданской войны и без того крайне немногочисленная интеллектуальная элита страны понесла страшные потери. Значительная ее часть была уничтожена в боях, погибла от голода и болезней, эмигрировала или люмпенизировалась. Те немногие, что выжили, остались в России и в какой-то мере сохранили социальный статус, оказались один на один с государством, идеология которого была в той или иной степени враждебна мировоззрению как минимум части «старой» интеллигенции.

Советская власть, с одной стороны, остро нуждалась в специалистах умственного труда, а с другой стороны, обоснованно опасалась их идеологического влияния, расходившегося с революционными идеями. Поэтому «бывшим» позволили занять довольно высокое положение в управленческих и научно-образовательных структурах, однако установили за ними жесткий идеологический контроль. Параллельно власть взяла курс на создание новой, «красной», интеллигенции. Огромная заслуга советской власти — проведение масштабной программы ликвидации безграмотности, когда широкие народные слои получили реальную возможность значительно повысить свой образовательный уровень.

Однако в данной статье речь ведется не о среднем уровне по стране, а о качестве интеллектуальной элиты, так вот нельзя забывать, что уровень именно высшего образования по сравнению с дореволюционными временами в целом заметно снизился. Высококлассных вузовских преподавателей катастрофически не хватало, но проблема далеко не исчерпывалась кадровым голодом. «Декрет о правилах приема в высшие учебные заведения» предоставил право поступления в вузы лицам вообще без образования. А выходцам из образованного слоя «бывших» законодательно закрыли доступ даже в среднюю школу II ступени. Исключение сделали для детей особо доверенных специалистов, которым выделили несколько процентов плана приема.

Только в 30-х годах ситуация стала меняться в лучшую сторону. Восстановили практику вступительных экзаменов, несколько снизили «классовый контроль» за абитуриентами. Улучшилось и материальное положение лиц умственного труда. Здесь необходимо привести дореволюционную статистику доходов представителей интеллигенции и рабочих:

В 1913 г. при среднем заработке рабочего 258 р. в год заработок лиц интеллектуальных профессий составлял 1058 р., технического персонала — 1462 р. Профессора вузов получали не менее 2000 р. в год, а в среднем 3-5 тыс.

Военные. Оклады младших офицеров составляли 660-1260 р. в год, старших — 1740-3900, генералов — до 7800. Кроме того, выплачивались квартирные деньги: 70-250, 150-600 и 300-2000 р. соответственно.

Медики. Земские врачи получали 1200-1500 р. в год, фельдшеры — от 500-600 до 200-300, фармацевты — в среднем 667,2.

Учителя. Преподаватели средней школы с высшим образованием зарабатывали от 900 до 2500 р. (со стажем в 20 лет), без высшего образования — 750-1550. Пенсии их (после 20 лет стажа) составляли 1800 и 1100 р. соответственно. Учителя городских начальных школ получали в среднем (1911 г.) 528 р. (женщины — 447), сельских — 343 и 340 соответственно. В 1913 г. 70,9% из них получали в год свыше 200 р.

Как видим, до Революции интеллигенция была значительно богаче рабочих. В начале 20-х годов доходы интеллигенции и рабочих уравняли. К чести Сталина, он в какой то степени восстановил привилегированное положение интеллектуалов. К 40-м годам социальный статус интеллигенции значительно вырос, что отразилось и на уровне её доходов в сравнении с другими группами населения. Зарплата ИТР превосходила зарплату рабочих более чем вдвое, научных сотрудников — на треть. Сильно возросли оклады комсостава армии. После войны разрыв увеличивался, достигнув пика в конце 50-х. Но вскоре начались рецидивы политики ранних 20-х. Словно из небытия вернулась «классовая политика» в отношении абитуриентов. В 1958 г. принято положение о преимущественном зачислении в вузы «производственников», «стажников» — лиц, проработавших на производстве не менее 2-х лет. План приема предусматривал долю «стажников» на уровне 80%, поэтому экзамены для них превращались в формальность. В 1965 году, когда катастрофические последствия такой политики стали очевидны, руководство страны пошло на попятную. Доля «производственников» среди студентов резко упала, хотя рабочий стаж всё равно продолжал оказывать влияние на зачисление в вузы.