Что еще может Путин?

Внимательное ознакомление с материалами, отражающими взгляды команды В. Путина на экономическое будущее страны, показывает, что они намертво привязаны к концепции «сырьевой обреченности». Первый вицепремьер правительства РФ Д. Медведев похвалялся в Давосе в 2007 г. тем, что Россия вскоре превратится в страну, занимающую первое место в мире по экспорту нефти. Простому здравомыслящему гражданину впору плакать надо от такой перспективы, а высшие чины правительства полагают эту цель «делом чести, доблести и геройства». Все практические заботы нынешних руководителей концентрируются только на создании сети трубопроводов, нефтяных терминалов, танкерного флота и пр. для более интенсивной внешней торговли энергоресурсами.

Все время говорят о более глубокой переработке нефти в России. Слова то верные, язык без костей. А практика говорит о другом. В Соединенных Штатах, например, действуют 160 нефтеперегонных заводов, в Китае построено 90 новых НПЗ, а в России работают всего 27, причем за последние 20 лет не построено ни одного нефтеперегонного завода. Имеющиеся старые советские заводы, понятно, и морально, и физически устарели.

Менталитет нынешних нефтяных баронов России прост и циничен.

Зачем строить современный нефтеперегонный завод, требующий крупных капиталовложений, которые окупятся через 8-9 лет, если все будущее России видится в тумане. Может быть, они располагают более достоверными сведениями о том, что крупных запасов нефти нет и не стоит готовиться к ее переработке. Просто, выгодно и надежно продавать нефть, пока она есть, в сыром виде. От добра добра не ищут.

Зависимость страны от нефтедобычи чревата тяжелыми последствиями.

Что будет с Россией, когда добыча пойдет на убыль, а эти времена наступят в скором времени? Никаких нынешних сбережений не хватит для импорта нефти. Кроме того, даже страны, расположенные на подземных нефтяных морях, вроде Саудовской Аравии, остаются слаборазвитыми, отсталыми государствами. Такая перспектива вряд ли окажется приемлемой для России, мы рассчитываем на другую судьбу. Очень скоро нынешняя политика максимального стимулирования экспорта сырой нефти будет квалифицирована как преступная и самоубийственная. Но пока Кремль и хозяева «нефтянки» озабочены только экспортом. Они как бы идут навстречу пожеланиям своих покупателей на Западе, заинтересованных в получении еще относительно дешевой нефти.

Когда-то Советский Союз строил нефтепровод «Дружба» для подачи сырой нефти в бывшие социалистические страны Восточной Европы. Это было политическим решением с целью укрепить энергетическую базу своих союзников. Сейчас же ситуация в корне изменилась, мы должны быть озабочены получением максимальных доходов от продажи невозобновляемых энергоресурсов. Но не тут-то было! Мы совершенно не занимаемся проблемой глубокой переработки нефти. Из имеющихся в России 27 нефтеперегонных заводов 6 были построены еще до Второй мировой войны, еще 6 – до 1950 г. и еще 8 – до 1960 г. Т. е. это старые, морально и физически изношенные производства. Неудивительно, что все владельцы автотранспорта жалуются на низкое качество бензина и смазочных масел.

В целом даже наши старые нефтеперерабатывающие заводы загружены всего на 80% своей мощности, через них проходит не более 45% всей добываемой нефти. Остальные 55% добычи гонят в сыром виде на Запад.

Быстрей, еще быстрей, пока цены держатся на относительно высоком уровне. Иными словами, даже в топливно-энергетическом комплексе власти России проводят самую недальновидную, по существу антинациональную политику разбазаривания основного богатства страны.

Вот как ее оценивает бывший министр топлива и энергетики России в 1993-1996 гг. Юрий Шафраник: «Сегодня эксплуатация нефтегазовых месторождений стала еще более хищнической (по сравнению с советским периодом), а поддержка экономики за счет выкачивания природных ресурсов превратилась в наркоманию. Сев на «нефтяную иглу», мы губим свое будущее». (См. Ю. Шафраник. «Нефтегазовый фактор России», М. 2005 г., стр. 20). Если во времена освоения Западно-Сибирского нефтегазового комплекса дебит одной нефтяной скважины составлял 135 тонн в сутки, то сейчас он упал до уровня ниже 10 тонн, а количество скважин возросло с 4 тыс. до почти 80 тыс. Вот так выглядит реальная картина нынешних российских нефтепромыслов.

В огромной степени пороки нашего нефтегазового комплекса объясняются тем, что основные компании контролируются узкой группой собственников, кланами, при полном отстранении коллективных инвесторов в виде пенсионных фондов, сберегательных банков и пр. Основная масса населения России отрезана от главных источников национального богатства. Возьмите, например, реестр держателей акций крупной транснациональной компании «Бритиш петролеум», и вы увидите среди десятков тысяч владельцев большое число простых граждан, коллективных пайщиков и, что особенно показательно, пенсионные фонды Великобритании. У нас же круг владельцев ограничен участниками кланов.