Что, если это мы

— Не знаю, — говорит Джесси наконец. — Наверное, я ждала, что ты за нас порадуешься.

— Я и радуюсь!

— Слушай, мне ужасно жаль, что у вас с Беном так вышло…

— Мы можем о нем не говорить?

— Конечно! Конечно, прости.

— Думаю, вам пора.

— А ты…

— Все, отключаюсь. — Последнее слово получается уже всхлипом.

Я прерываю связь.

Съеживаюсь в кресле в обнимку с сумкой.

И плачу до тех пор, пока не начинает гореть лицо.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ВОСЬМАЯ

БЕН

31 июля, вторник

Единственный, кто должен быть не в духе в день рождения Гарри Поттера, — это Волан-де-Морт. Однако вот он я — смотрю в стену, от злости даже не слыша, что там бормочет Дамблдор на заднем плане. Пока я сегодня заваливал очередной тест, Саманта пришла к Дилану пораньше, чтобы «помочь все устроить». Переступая порог, я ожидал увидеть флаги Хогвартса. Может быть, тарелки с драже, разложенным по цвету факультетов. На худой конец, транспаранты во всю стену. Однако комната Дилана выглядит как обычно. Единственное отличие — свежеприготовленное сливочное пиво в холодильнике, миска с «Конфетами Берти Боттс» и наши фирменные хогвартские футболки.

Сливочное пиво варится не шесть часов.

За это время можно было еще потрахаться, вздремнуть и снова потрахаться.

— Осторожно, спорное мнение, — говорит Дилан и отхлебывает сливочного пива, отчего на его бороде здорово прибавляется пены. Готов спорить, он надеется, что Саманта ее слизнет, но самоуважение пока удерживает ее от этого позорного шага. — Из Майкла Гэмбона Дамблдор вышел лучше.

— Глупости, — отвечает Саманта. — Ричард Харрис был идеален. Настоящий Дамблдор! Манеры, внешность, подача, да всё.

Дилан скептически вскидывает бровь.

— Суд постановляет, что мнения тех, кто фанатеет по «Гарри Поттеру» меньше года, не учитываются.

— Может, я и поздновато пришла в этот мир, но вот увидишь, еще тебя перегаррипотерю. — Саманта затаскивает на колени миску с «Берти Боттс». — Предлагаю Турнир Трех Волшебников. Отвечаешь правильно — сам выбираешь конфету. Ошибаешься — за тебя выбирают другие.

Я включаюсь в игру, хотя и без особого энтузиазма. Если бы я щелкал тесты по химии с той же легкостью, с какой отвечаю на вопросы по «Гарри Поттеру», всего этого дерьма с Артуром не случилось бы — в первую очередь потому, что я не попал бы в летнюю школу. Где этот чертов маховик времени, когда он так нужен? Я бы вернулся в прошлое и не стал встречаться с Хадсоном. Может, даже не стал бы заводить с ним дружбу — учитывая, что с нее все и началось. С другой стороны, тогда я не оказался бы на почте и не встретил Артура. В любом случае фиговый финал.

Дилан выплевывает драже со вкусом рвоты, пока я рассеянно кошусь на экран. В кадре появляется крыса Рона, Короста, и я вспоминаю, как Артур пел мне «Бена» в караоке. Может, тогда все было и не проще, но однозначно легче. Чтобы исправить ошибку, достаточно было извиниться. Но теперь Артур отписался от меня в инстаграме — и наверняка уже попросил Намрату и Джульетту составить запретительный судебный приказ.

— Какое же я дерьмо, — тоскливо говорю я и делаю большой глоток сливочного пива. Сперва мы планировали добавить в него ром, рассчитывая, что родители Дилана — ирландцы до мозга костей — отнесутся к этому со снисхождением. Но они не захотели, чтобы Саманта потом добиралась домой навеселе, так что планы напиться с треском обломались. — Я все запорол. Все, что было у меня хорошего с Артуром. Он так любит Нью-Йорк. А теперь, наверное, никогда сюда не вернется — по моей вине.

Саманта отставляет миску с драже и подсаживается ко мне поближе.

— Прямо сейчас ты сделал все, что мог. Просто дай ему время.

— Я мог бы съездить к нему домой, — возражаю я. — Или на работу.

— Лучше не надо.

— Почему? Его-то ко мне в школу никто не приглашал.

— Да, но тогда вы встречались.

Поверить не могу, как быстро мы с Артуром прошли все три стадии: от незнакомцев до бойфрендов и бывших. Причем последнего сейчас не было бы, если бы он не решил меня удивить. Но таков уж Артур. Всегда делает больше, чем нужно. Только он мог повесить плакат, чтобы найти парня из города, в котором не живет и даже не собирается задерживаться.

— Все равно это долго не продлилось бы, — говорю я наконец.

— Он ведь через неделю уезжает? — спрашивает Дилан.

— Да, но… ничто не вечно. Наши отношения с Хадсоном закончились. И мои с Артуром. И твои с Харриет. И ваши, ребята, отношения тоже закончатся. Все заканчивается рано или поздно.

— Гм. — Дилан указывает на себя и Саманту. — Не впутывай нас в это, Беннисон.

— Ди, но это правда. Мы окружаем каждые отношения таким пафосом, будто у мироздания заготовлен для нас какой-то эпический план. А потом все просто заканчивается. Может, если бы мы смотрели на вещи чуть реалистичнее, то не теряли бы людей.

Саманта встает с дивана.

— Принесу, гм, еще пива.

Она скрывается за дверью.

— Чувак. Биг-Бен. Что за хрень?

— А что?

— Ты говоришь, что мои отношения с девушкой закончатся… при моей девушке. Будто ее тут вообще нет. Хотя она сидит прямо перед тобой.

— Да, но надолго ли она твоя девушка?

— Надеюсь, что надолго.