Что, если мы поверим

Как же на удивление легко было не замечать этот увесистый конверт, с субботнего утра лежавший на моем письменном столе. И как грустно, что я так и не разложила и красиво не задекорировала его содержимое, не сварила кофе, к которому я бы не притронулась, и все это – только ради фото в инстаграме. Договор с издательством. Сегодня я наконец могу раскрыть вам секрет… Но я не хотела ничего раскрывать. Сама мысль об этом договоре казалась мне предательством и вызывала головную боль. Не важно, что именно происходило между мной и Скоттом, это не меняло сути – я собиралась обмануть его доверие. Он понятия не имел, что эту историю о нем написала я и что она оказалась настолько пугающе близка к нему настоящему, к его мыслям и чувствам. И все это было слишком невероятно, чтобы оказаться правдой.

Я совсем забыла, что на сегодня были назначены консультации с профессором Коннелом. Не записала в свой календарь – вот и результат. Я уже чуть было не ушла домой после лекций, но случайно услышала, как несколько однокурсников обсуждают предстоящую встречу.

Быстро рванув по коридору, я оказалась перед аудиторией как раз в половине второго. Дверь была открыта, и я вошла без стука.

– Извините, пожалуйста. У меня была еще одна лекция…

– Мисс Маккензи, – профессор Коннел поднял голову. Его взгляд скользнул мимо меня на стену с часами. – Что-то вы рановато.

Я остановилась:

– Но я… Мне назначено на час тридцать, разве нет?

– Я записал вас на два часа. А перед вами должен быть…

– Здравствуйте.

Я обернулась. В дверях стоял Скотт. Его взгляд метался между профессором Коннелом и мной.

– Я опоздал? Извините, я думал, что должен к половине второго…

– Все верно, – подтвердил профессор Коннел.

Черт… Надо было всего лишь еще раз взглянуть на назначенное в этом дурацком письме время, а не нестись сломя голову. Но я расправила плечи и улыбнулась:

– Тогда это я, должно быть, ошиблась. Просто подожду снаружи.

Рука Скотта слегка коснулась моего локтя, когда я мимо него направилась к выходу.

– Мы могли бы оба присутствовать. – Он посмотрел сначала на меня, и мое сердце оборвалось, а потом на профессора Коннела: – Вы не против?

– Нисколько. Некоторые ваши сокурсники именно так и сделали.

– Ты правда не против?.. – начала было я, но Скотт взглядом заставил меня замолчать.

– Правда, – сказал он.

Я замешкалась на секунду, потом развернулась и придвинула еще один стул к столу.

Профессор Коннел откинулся на спинку стула. Выражение его лица было скорее нейтральным, но в глазах горел интерес, смешанный с задором. Я рылась в сумке в поисках блокнота, когда Скотт присел рядом со мной.

– Так, хорошо. С кого начнем?

– Мне все равно, – пробормотал Скотт.

– Ты первый, – предложила я и слегка прикусила нижнюю губу. – Как планировалось…

– Замечательно, – профессор Коннел хлопнул в ладоши и постучал по тачпаду своего ноутбука. – Мистер Плаймут, как вы сами себя оцениваете?

Скотт сосредоточенно рассматривал свои колени.

– Я думаю, есть еще к чему стремиться.

– Я тоже так думаю, – сказал профессор Коннел, и я слегка опешила от резкости его слов. – Вам явно трудно расслабиться, когда вы пишете.

Мне было неприятно это слышать. Зачем я здесь? Ведь меня это совершенно не касается…

– Признаться, я задавался вопросом, не связано ли это с тем, что вы совсем не стараетесь?

– Я стараюсь, – возразил Скотт.

Я заметила озорство, промелькнувшее на лице профессора Коннела. В этот момент до меня дошла его тактика. Он намеренно провоцировал Скотта.

– Вы уверены? А вот читателю, к сожалению, достается не так много от ваших стараний.

В этот момент Скотт поднял голову, а я затаила дыхание.

– Послушайте, я говорю вам это не потому, что мне нравится вас ругать. Я вижу потенциал в ваших текстах. Но мне жаль, что вы им не пользуетесь. Вы ведь можете, мистер Плаймут. Так что соберитесь наконец и дерзайте!

На лице Скотта заходили желваки.

– Но как?

– А вот это вы должны сами выяснить. Не притормаживайте себя. Не думайте о тех, для кого вы пишете. Кто будет читателем. Что хочу прочесть я. Вы стараетесь угодить всем. Но это вас ограничивает. Попробуйте отпустить ожидания и дать волю своему творчеству.

Скотт ничего не ответил, но напряженные плечи выдавали его состояние.

– Хотелось бы, чтобы в своем следующем тексте вы отбросили все запреты. И выложили всю правду, все, что причиняет боль. Чтобы вы не виляли и не искали обходных путей. И не сворачивайте, мистер Плаймут. Просто сделайте это. Вам нужно всего один раз перешагнуть этот барьер, и тогда вы поймете, о чем я говорю. Вы можете прислать мне текст на проверку, если вам нужен отзыв. В вашем последнем тексте я отметил абзацы, где мне хотелось бы от вас большего. Пишите больше от себя. Покажите, кто вы на самом деле.

Что я здесь делаю, что я здесь делаю, что я здесь делаю?!

– У вас есть еще вопросы? Или что-то, что вы хотели бы обсудить?

Скотт покачал головой:

– Нет… ничего. Я думаю, ничего.

– Вы можете написать мне или подойти после семинара.