Что говорят лжецы

Я хочу поцеловать её так сильно, но сейчас не время и не место. Я решаю прислониться губами к её шее, чуть ниже белого цветка, который она приколола там, пробегаясь руками вверх и вниз по её спине.

Мы танцуем так одну песню, потом вторую. Я никогда не был более благодарен услышать кучу банальных медляков в своей жизни.

Потому что каким-то образом… мы подходим друг другу.

И по хрен, если это не кажется потрясающим.

Грейсон

В данный момент я даже не думаю о том, что мы танцуем. Нос Кэла зарылся мне в волосы, его пальцы поглаживают мою спину, и, когда начинаются аккорды из следующей медленной баллады, мне уже всё равно, что у меня есть обязанности.

Ещё одну песню, и я пойду тянуть карточки торгов негласного аукциона.

Ещё одну.

Или две. Я могу себе позволить ещё две песни.

Мои руки поднимаются вверх по его рубашке, борясь с желанием расстегнуть ряд чёрных ониксовых пуговиц одну за одной. Затем обнимаю его шею, так что мои тонкие пальцы могут распутывать вьющиеся волосы чуть выше его накрахмаленного чёрного воротника.

Кэл целует меня в висок и прижимает своей хваткой, согревая горячим дыханием мою шею в течение всей песни.

Я продолжаю поглаживать его волосы, пока он гладит мою спину в легкой ласке.

Уверена, что мы выглядим нелепо просто стоя здесь, едва танцуя, но я всё ещё чувствую себя парящей в воздухе.

— Не знаю, если я упоминала об этом, но спасибо тебе, что пришел сегодня. — Я бесцельно крутила клок его волос вокруг пальца.

Его голос рокочет возле моего уха.

— Ты упоминала об этом только четыре или пять раз. Но к слову, нет другого места, где бы я предпочел быть.

Я шепчу ему губами по коже.

— Я больше не буду воспринимать тебя как должное, Кэл. Я знаю, какую жертву ты принёс, находясь сегодня здесь.

— Я знаю.

Я выгибаюсь назад и поднимаю голову на него.

— Твоя сестра потрясена, что ты в официальном женском обществе?

Его рот сворачивается в ухмылку.

— Я бы не сказал «потрясена»; назвал бы это «шокировало». В смысле, я не совсем из тех, кто, ты знаешь…

Я киваю.

— Знаю. — Мы качаемся под музыку, и его руки располагаются на моих бедрах. — Говоря о вкусах, какой он у тебя?

— Ох, блин, дай подумать, — он смеется. — Светлые волосы, карие глаза, заразительная улыбка…

Я прижимаюсь нашими носами.

Обалденно, я знаю.

— Ты считаешь, что у меня заразительная улыбка? — Я улыбаюсь ему.

— И соблазнительные губы.

— О-о-о! В такой постановке вопроса мне это нравится.

Я высвобождаю пальцы от его шелковистой копны волос, прокладывая ими путь по его плечам и вниз по его твёрдым грудным мышцам, и сжимаю их. Кэл стискивает губы, и я прикасаюсь своими пухлыми губами к его — коротко, чтобы не размазать помаду.

Кэл наклоняет голову в сторону и стонет. Громко.

— Я хочу… Так сильно.

Смеясь, я прижимаюсь губами к его в еще одном быстром поцелуе.

— Хочешь, что?

— Неважно. Я буду звучать, как собака в период течки, если скажу это.

Моё сердцебиение учащается.

— Всё равно скажи, — умоляю я.

Он медлит.

— Я хочу засунуть свой грёбаный язык тебе в рот.

— Я тоже хочу этого, — шепчу я, наклоняясь, чтобы щёлкнуть языком о его ухо. — Хочу облизать тебя с головы до ног.

— Блядь. Эм, хорошо. Ты выиграла. — Он издаёт сдавленный смешок и прячет лицо у меня в шее. — Я не могу поверить, что ты сказала это.

— Почему?

— Потому что. Ты выглядишь так мило. И ты шикарная.

— Хм-м, — я хмыкнула ему на ухо, когда мы покачиваемся, наслаждаясь силой женственности, пока его тело твердеет от простейшей интонации моего голоса. — Итак, ты знаешь, что говорят про таких шикарных.

— Нет. — Его голос слегка хрипит. — Что говорят?

Я поднимаю одну бровь слишком двусмысленно.

Его голова поднимается.

— Мой член такой твёрдый прямо сейчас, — стонет он. — Черт. Прости, я не должен был говорить это вслух.

— Твёрдый? Думаешь? Он всё это время упирался мне в бедро. Поверь мне, он отнимает все до последнего усилия, чтобы я не терлась об него.

— Боже, Грей!

Наши тела плотно прижались друг к другу, после чего Кэл слегка толкается бёдрами в мои. Недостаточно, чтобы быть очевидным для зевак, но достаточно, чтобы заметила я.

— Я пытаюсь, правда, очень усердно быть приличным.

— Приличные парни заслуживают награду. — Я флиртую с ним горячим дыханием, дуя по квадратному подбородку, пока его русые волосы щекочут мой нос. — Ты знаешь, что это значит, не так ли?

Он слегка качает головой.

— Нет. Что же это значит? — Адамово яблоко в его горле подпрыгивает вверх и вниз, когда он сглатывает.

— Томпсон, это означает, что тебе сегодня повезёт.

* * *

— Эм… Вы серьезно парили над танцполом. Для поддельного парня, он выглядел слишком реалистично. — Мелоди подкралась ко мне к столу с тортом, шепча вокруг целой кучи десертных тарелок, и вежливо кивает каждому проходящему мимо гостю. — Боже, так много сексуального напряжения?

— Расскажи мне об этом. И не думаю, что в этом есть что-то фальшивое, — шепчу я, широко улыбаясь новому члену нашего сестринства, когда она подходит за куском мраморного торта Мэл, после чего я отрезаю новый.

Мы немного болтаем с ней и подаем на стол несколько кусочков торта, прежде чем снова можем поговорить одни.