Что я знаю о тебе?

– Ну а как я должен был реагировать? – Максим сидел в кабинете у безопасника. Он был очень зол. Как он и боялся, тому уже было известно не только о его романе с Леной, но и о том, что он был в курсе ее отношений с Андреем. Максим не стал тут ничего выдумывать и рассказал про анонимные письма. Пусть разбираются.

– Она свободный человек, по отношению ко мне, по крайней мере, – продолжал он, видя сомнение в глазах Павла. – У нее есть муж, у меня жена. Никто из нас не собирался оставлять свою семью. Мы просто иногда проводили время вместе. Она мне нравилась как человек, как коллега, да, – он еще сильнее повысил голос, – и как женщина, но не более того. Нам было приятно общаться, ну и в какой-то момент возникло и физическое влечение. А почему бы и нет? Никаких обязательств, просто взаимное удовольствие. Я не ревновал ее. Зачем? Ну да, было неприятно узнать, что она продолжает с Андреем встречаться, тем более что она эту связь вообще отрицала. Но мне от этого не горячо, не холодно. Пусть муж ее по этому поводу переживает, если и ему тоже сообщили.

– Ты ей вообще ничего по этому поводу не сказал? – спросил Павел.

– Нет. Тогда ничего. Но вранье мне было неприятно. Я давно уже задумывался, что надо с этой историей заканчивать, слухи поползли, могло и до жены дойти, и до руководства. А это стало решающим моментом. Мы встретились с ней еще раз в начале этой недели, как запланировали. Я хотел с ней объясниться, но передумал. Просто решил, что это всё в последний раз.

– И ты ей не сказал, что кто-то знает о ваших отношениях?

– Нет.

– Но почему? Это выглядит странно.

– Не знаю даже. Я не то чтобы ревновал, скорее, мне была противна ее ложь. Я ей доверял. И я не хотел, чтобы она знала, что я порвал с ней из-за ее обмана. Типа я сам от нее отказался. Гордость что ли, – Максим натянуто улыбнулся, но к глазам сразу подступили слезы. – Я не могу представить, что ее больше нет. Что я никогда больше не услышу ее голос, не увижу ее улыбку. Этого урода надо найти.

– Полиция этим занимается.

– У меня сохранились письма на почте. Я дам им доступ. У них же должно быть больше возможностей узнать, кто это написал? Я уверен, что автор имеет отношение к этой истории.

Поговорив с Павлом, Максим вернулся к себе. Он вроде бы неплохо сыграл свою роль. Кто же всё рассказал москвичу? Безопасник, помимо директора, успел пообщаться только с Мариной и Сашей. Кто-то из них наверняка и был анонимным писателем. Марина вряд ли, она бы не разобралась сама со всеми этими почтовыми ящиками. Слишком глупа. Хотя… Если они сделали это вместе с Таней. Он уже уверился, что та всё рассказала матери, чтобы ее бедненькую пожалели. Хотя обещала же молчать. Он никому теперь не верил, ничьим обещаниям. Они могли сделать это вместе. Мать и дочь. Две психопатки. Но Саша гораздо вероятнее. Он хорошо шарит во всех этих айти-штучках, он ведь по образованию учитель информатики. А тут всё просчитали, чтобы никто не вычислил. Это больше на него похоже. Не простил, что его обошли. Но, с другой стороны, он трус. Реально трус. Никогда не идет на конфликты, всем хочет нравиться. Хотя мог всё сделать втихаря, чтоб репутацию свою не испортить. Теперь не признается. Сколько они с Леной над ним смеялись? Лена… – воспоминание острой болью пронзило его.

Он и вправду чуть не заплакал в кабинете у безопасника. С Леной было очень хорошо. Если бы он ничего не знал, был бы сейчас разбит. Подумать только, всего две недели назад он был в нее влюблен, готов был на всё ради нее. Ну, в пределах разумного, конечно. Как же быстро всё поменялось. Он врал. Ему было не всё равно, что она продолжала встречаться с Андреем. Далеко не всё равно.

В этот понедельник он лежал вместе с ней на кровати гостиничного номера. Она всегда была очень хороша после секса, ему просто нравилось любоваться ею, вспоминая, что она принадлежит ему, но сейчас всё было не так. Он пальцами гладил ее волосы, опускаясь к шее, но чувствовал не привычную нежность, а непреодолимое желание обхватить ее двумя руками и сжать. «Интересно, легко ли удушить человека?» – думал он. Как долго бы она сопротивлялась, что чувствовал бы он под своими пальцами, каков был бы этот трепет? Но он ничего не сделал, только опустил руку ниже и ущипнул ее за сосок.

– Ай, больно, – играючи вскрикнула она.

– У нас есть еще немного времени, – улыбнулся он.

– А ты уже снова готов?

– Конечно, не хочу терять ни минуты, – сказал он, положив руку ей между ног и надавив ладонью на низ живота.

– А ты сегодня очень настойчив, – засмеялась она.

– Это ты так на меня действуешь.