Что я знаю о тебе?

– Послушай, Павел, я знаю, как сейчас это выглядит со стороны, но та история… Это просто… Ну глупость, что ли, по пьяному делу. Не было у тебя такого никогда? – Максим быстро взглянул на собеседника, ища поддержки, но не увидел ее. Лицо Павла выражало хоть и тщательно скрываемое, но презрение. Максим понял, что лучше ему самому рассказать эту историю, до того, как свою версию озвучат Таня или Марина. – Попробуй представить, – вздохнул он, – молодая девчонка на работе, смотрит на тебя влюбленными глазами. Давно уже смотрит. Она симпатичная, неглупая вроде, не сплетница, да и замужем. Я знаю, что ничего со своей подчиненной нельзя было допускать, да я, собственно, к этому и не стремился. Но тут мы оказываемся одновременно в командировке, в гостинице. Она сама заранее спрашивает, есть ли у меня планы на вечер. У нас был ужин после совещания с коллегами из других магазинов. Как это часто бывает, выпили, посидели, а тут она пишет, спрашивает, не освободился ли я. Вроде всё мягко так, смущенно. Но ведь понятно же, к чему идет. Я приезжаю в гостиницу и к ней. Я до последнего, честно, не был уверен, будет что или нет. Но мы вдвоем в номере, в голове алкоголь, ну всё и произошло. Наутро я очень жалел об этом, но она вроде очень адекватной тогда показалась. Поговорили с ней, когда на работу вернулись, она без претензий, очень сожалела, что мужу изменила. А потом… – Максим попытался сдержать злость, но подбирать мягких слов не стал. – Потом у нее просто крыша поехала. Я по-другому это назвать не могу. Видимо, из-за того, что она меня к Лене начала ревновать или еще какие закидоны. Она стала мне постоянно писать, в том числе вечером, когда я был дома с женой. То признания в любви, то встретиться звала, то претензии какие-то, всё про Лену мне говорила. Я уже не выдержал, высказал ей всё, она расплакалась, убежала, и оказалось, что у нее в тот вечер случился выкидыш. А я даже не знал, что она беременна была! – Максим повысил голос, он впервые рассказывал эту историю и сейчас даже почувствовал небольшое облегчение, что может хоть с кем-то поделиться. – Мне жаль ее было, но дальше ее стало клинить еще сильнее. Она вообразила, что была беременна от меня. Хотя сама мне сказала в ту ночь, что всё безопасно и волноваться не о чем. Она пыталась сделать меня виноватым. Даже если мне и было сначала ее жаль, то потом я просто видеть ее уже не мог. Она то ненавидела меня, закидывала обвинениями, то потом просила прощения и опять чуть ли не признавалась в любви, говорила, что я ей нужен, потом опять говорила гадости про Лену. Я безумно от этого устал, единственное, чего я хотел – чтобы она оставила меня в покое. Я попросил ее уволиться, обещал хорошую компенсацию. Я искренне считал, что ей так будет лучше. На что она сказала, что не оставит нас с Леной здесь развлекаться, и мы еще пожалеем о том, что делаем. Потом она чуть успокоилась, извинилась и попросила дать ей отпуск сразу после новогодних каникул, чтобы поискать работу. Это как раз накануне праздников было. После я ее не видел. И она больше ни разу мне не писала. Я уверен, что она обо всем рассказала матери. Марина тоже весьма экзальтированная особа, хотя по ней сразу и не скажешь, еще и на религии помешанная. Теперь вместо Тани она начала меня своими взглядами сверлить. Ты не представляешь, как я жалел, что с ней связался.

– Как же у вас тут всё запутано, – вздохнул Павел, – слов нет.

– Я давно в «Эрне» работаю. Поверь, во многих магазинах служебные романы случаются. Просто всё скрывается. Да даже если и не скрывается, ну кому какое дело, кто с кем спит? Если бы с Леной такого не случилось, никто и не стал бы разбираться.

– Ты думаешь, история с Таней имеет отношение к смерти Лены? Как я понял, она сильно тебя ревновала.

– Нет, не думаю, – после паузы сказал Максим. Как бы он не относился к Тане, обвинять ее, пытаясь выгородить себя, он не хотел. – Как тебе сказать. Они обе пустые. И мать, и дочь. Только говорить умеют, других осуждать и своей безгрешностью гордиться. Ханжи. Им никогда не продумать такого и тем более не осуществить. Кишка тонка.

– Как-то ты жестко про них.

– Это так. И я очень надеюсь, что эта история не получит огласки, – Максим с надеждой взглянул на Павла.

– Не могу тебе этого обещать, – покачал он головой. – В магазине я распространяться, конечно, не буду. Но полиции расскажу. Тут любая мелочь может иметь значение. И вообще, я, честно, не понимаю, как человек на твоей должности мог себе такое позволить?

– Да… С Таней я по глупости оступился. А вот с Леной… Она меня восхищала. Сильная, умная, готовая действовать, решать, что-то делать. Как в такой на вид хрупкой девочке всё это сочеталось? Это такая редкость. Мне всегда такие женщины нравились.

– Твоя жена такая? – вдруг спросил Павел.

Максим напрягся. Ему не хотелось обсуждать Настю.

– Не стоит ее сюда впутывать.

– Ты уже впутал, ты же понимаешь? Ее будут допрашивать, проверять твое алиби. Уж извини, но не пойму я. Если ты прям так семьей дорожишь, то зачем тебе на работе две любовницы?