Что изволите?

– Не узнал? Твоя совесть! – голос помолчал, давая Фёдору возможность осмыслить события. – Так что? Начнём разговор? – опять заговорил внутренний голос. – Вопрос первый. Как ты поступишь, если завтра окажется недостаточно твоих коллег? Тех самых, работа которых состоит в том, чтобы дубасить толпу тяжелыми дубинками, выполняя приказы своего начальства дабы образумить неразумный наш народ. Вопрос – совсем не теоретический! И до тебя очередь запросто докатится, ведь коллег твоих вдоволь не наберешь, если «беспорядки» станут массовыми! И до тебя тогда доберутся! Как поступишь ты, Федя? Только честно мне отвечай!

Для начала, подсказываю тебе: если пойдешь со всеми дубиной махать – пойдешь ведь не против настоящих преступников, пойдешь против нормальных своих соотечественников, единственное прегрешение которых состоит в желании жить в своей стране свободно и без произвола каких-либо негодяев. А за это стоит побороться! Стало быть, если всё-таки пойдешь, чем же ты станешь отличаться от тех, которых сам называешь «что изволите»? Тогда выходит, твоя порядочность обусловлена не твоими высокими моральными, нравственными, культурными, идеологическими и прочими качествами, а лишь тем, что ты пока не оказался в условиях, в которых придется раскрыться в самом худшем виде! Выходит, пока тебя не зацепило – ты у нас образцовый во всём гражданин, семьянин и прочее! А как только зацепит, так сразу цена твоя и проявится в полной мере! Очень низкая цена, между прочим, Федя!

– Ладно! – включился в разговор Фёдор. – А если я с дубинкой всё же не пойду? Упрусь, откажусь! То есть, проявлю себя, какой я есть на самом деле! Честно проявлю, не прикидываясь больным!

– В общем, надо признать – это будет поступок человека, принимающего сложные жизненные решения самостоятельно, а не по чьему-то примеру или указке! – согласился внутренний голос. – Но и нарушение присяги будет налицо! Со всеми ужасными последствиями, как для тебя, так и для твоей семьи! К этому ты в борьбе за свои принципы готов?

Фёдор молчал, а внутренний голос решил ему помочь разобраться в ситуации:

– Если готов, то тебя можно уважать как человека, которого обстоятельства, даже самые тяжелые, не ломают, словно сухой хворост! Тогда ты – сильный человек! Но такое твоё достижение следует обязательно соотнести с тем, чего ты добьешься своим упорством? Люди, которых ты не стал бить, тебя не оценят и даже не узнают! Ты им ничем не поможешь в достижении их требований, пусть, самых законных! И трибунал, который тебя осудит за нарушение присяги, пройдет в закрытом режиме, потому героем в глазах своего народа ты не станешь! И журналисты, даже самые честные, дотошные и решительные, ни одного слова о тебе не донесут до твоего народа! Ты просто сгинешь, очень гордый собой и имеющий основания собой гордиться! Вот так-то! Иногда очень невыгодно быть героем! Как обычно говорят? «На миру и смерть красна!» А твоя смерть случится совсем не на миру! Так как же быть, Федя?

– Неужели больше вариантов нет? – стал защищаться Фёдор. – Ну, а если, чисто теоретически, я перейду на сторону тех демонстрантов? Примут они меня за провокатора? Или с восторгом примут в свои ряды? Но тогда дубинку придётся применять уже против своих многочисленных коллег? Предательство? Как-то это странно… А уж трибунал вообще с радостью представит меня настоящим международным террористом номер один!

– Решай сам! – уклонился от ответа внутренний голос.

– А если я увильну как-нибудь по-хитрому! То есть, не пойду с дубинкой и, в то же время, виновным за это не буду признан? Прекрасный ход? Как считаешь?

– Можно и так! – подтвердил внутренний голос. – Правда, в этом случае становится очевидным, что твои поступки никак не продиктованы твоими убеждениями, а только стремлением к получению каких-либо выгод для себя! Обычно так поступают жиды, которые прячутся до поры там, где сытно живётся, а лишь приходит пора выполнять то нежелательное, ради чего их и прикармливали, стремительно разбегаются по щелям словно тараканы, кто куда! Надо признать, мне этот вариант не слишком нравится! В МВД – еще не всякий раз, а в Вооруженных силах – это уж самая подлая измена!

Федор молчал подавленно – он так и не решился ни на что. Потому внутренний голос его подтолкнул:

– И как, наконец, ты поступишь? Молчишь? Даже теперь, когда тебе на этот вопрос приходится отвечать самому себе! Я-то не в счёт! И всё равно молчишь? Хочешь прикинуться, будто сам ответ не знаешь? Но передо мной не надо, Феденька, прикидываться! Всё ты знаешь! Так почему же ты других-то так просто судишь, Федя! Почему ты только к другим проявляешь свою беспощадную принципиальность, а себе разрешаешь сомнения, поблажки, ошибки, колебания? Вижу, тебе на сегодня проблем итак хватает, потому второй вопрос пока задавать не стану… Но ты сам подумай, Феденька, на досуге! Подумай, во всём ли ты прав в своём отношении к людям? До встречи, Федя!