Что Кейти делала

Это была Кловер, все та же маленькая Кловер, хотя с тех пор, как мы видели ее в последний раз, прошло уже более двух лет, и теперь ей было четырнадцать. Но Кловер никогда и не надеялась стать высокой. Глаза ее были все такими же голубыми и ласковыми, а щеки — розовыми, как яблоневый цвет. Но темные косички были уложены на затылке в круглый тугой узел, а нежное лицо обрело почти женское выражение. Старая Мэри твердила, что мисс Кловер становится настоящей леди, и «мисс Кловер» также вполне это сознавала и была невероятно довольна. Ей нравилось укладывать волосы в высокую прическу, и она строго следила за тем, чтобы подол ее платья закрывал верхнюю часть ботинок. Она также отказалась от прежних оборок вокруг шеи и носила вместо этого строгие воротнички и маленькие манжеты на красивых пуговках, пристегивающиеся к рукавам. Эти пуговки были подарком кузины Элен и нравились Кловер больше всего. Папа уверял, что она даже спать без них не ложится, но, конечно, это была лишь шутка, хотя никто никогда не видел ее без этих пуговок днем. И сейчас, сидя за шитьем, она часто на них поглядывала, а время от времени откладывала свою работу, чтобы придать им более выгодное положение или просто любовно потрогать их указательным пальцем.

Вдруг хлопнула садовая калитка, и из-за угла дома выбежал Фил. Он стал совсем большим мальчиком за эти два года — прелестные детские локоны были отрезаны, а прежние платьица уступили место куртке и брючкам. Он что-то держал в руке. Что именно, Кловер было не видно.

— Что это у тебя? — спросила она, когда Фил подбежал к крыльцу.

— Я иду наверх, к Кейти, чтобы спросить, спелые они или нет, — ответил Фил, показывая несколько ягод смородины с чуть заметными красноватыми прожилками.

— Конечно же неспелые! — сказала Кловер, взяв одну из ягод и положив ее в рот. — Разве ты сам не чувствуешь — по вкусу? Зеленее не бывает!

— Ну и что! Если только Кейти скажет, что они спелые, я буду их есть, — заявил Фил с вызовом, входя в дом.

— Зачем это Фил пошел наверх? — спросила Элси, выходя из двери гостиной и глядя вслед поднимающемуся по лестнице Филу.

— Узнать, спелая ли смородина и можно ли ее есть.

— Как он теперь стал осторожен — всегда спрашивает! — заметила Элси. — Боится получить новую порцию английской соли.

— Думаю, что так, — отозвалась со смехом Кловер. — Джонни говорит, что то была самая ужасная минута в ее жизни когда папа окликнул их из окна и они увидели его с ложкой в одной руке и бутылкой лекарства в другой!

— А Дорри, — подхватила Элси, — держал лекарство во рту, а потом убежал за угол дома и выплюнул. Папа сказал, что очень хотел заставить его проглотить вторую ложку соли, но потом подумал, что бедный Дорри и так дольше всех держал во рту эту горечь, и не стал давать ему новую порцию лекарства… Это было ужасное наказание — эта соль, правда?

— Да, но и очень благотворное — ни один из них с тех пор не трогает зеленый крыжовник… А ты уже кончила играть гаммы? Кажется, час еще не прошел.

— Нет, не прошел — всего двадцать пять минут. Но Кейти велела мне не сидеть на месте больше получаса подряд. Она говорит, что нужно встать и пробежаться, чтобы отдохнуть. Вот я и собираюсь дважды пройти до ворот и обратно. Я ей обещала. — И Элси направилась к воротам, быстро хлопая в ладоши то перед собой, то за спиной.

— А что это Бриджет делает в папиной комнате? — спросила она, во второй раз вернувшись к крыльцу. — Она вытряхивает что-то из окна. Разве слуги наверху? Я думала, они убирают столовую.

— Они делают уборку и наверху, и внизу. Кейти решила, что раз папы нет дома, будет очень удобно выколотить оба ковра. И обеда сегодня не будет — только хлеб с маслом, молоко и холодная ветчина, и есть будем наверху, в комнате Кейти, так как Дебби тоже помогает убирать, чтобы все поскорее кончить и не мешать папе, когда он вернется. А еще, видишь? — Она показала свое шитье. — Кейти шьет новую наволочку на папину подушечку для булавок, а я подрубаю оборочку, чтобы обшить ее кругом.

— Как ты красиво шьешь! — сказала Элси. — Я тоже хочу чем-нибудь украсить папину комнату. У меня есть салфеточки и коврики для умывальника, но та салфетка, что для мыльницы, еще не закончена. Как ты думаешь, Кейти позволит мне не играть гаммы в оставшиеся полчаса? Тогда я смогла бы доделать эту салфетку. Пожалуй, я схожу и спрошу ее.

— Она звонит! — воскликнула Кловер, когда со второго этажа донеслось слабое позвякиванье колокольчика. — Я сама спрошу ее, если хочешь.

— Нет-нет, позволь мне пойти. Я узнаю, что ей нужно.

Но Кловер уже была в передней, и обе девочки, бок о бок, помчались наверх. Между ними часто было небольшое соперничество, кто из них отзовется на звонок Кейти. Им обеим так нравилось услуживать ей.