Что хочет женщина…

– Все хорошо, – пожал он плечами. – Мать за ним приглядывает.

– Ты еще не видел его? – ахнула она.

– Я должен был сначала увидеть тебя, – просто ответил Стюарт.

Ее лицо снова осветилось сияющей улыбкой. Он много раз видел Шарлотту в разном настроении. Но она никогда не казалась красивее, чем в эту минуту, хотя ее платье было грязным и помятым, а в волосах застряли соломинки. Он понял, что она счастлива, искренне счастлива, впервые за все время их знакомства.

– Поблагодари его за меня, – попросила Шарлотта. – В жизни не изумлялась так, как в тот момент, когда он ворвался в комнату.

– Я тоже. – Стюарт нахмурился. – Мы договорились, что он подождет в коридоре, пока я не выманю Данте из комнаты, а потом обезоружит его, ударив шпагой.

– Выманишь? Но каким образом?

– Собирался опрокинуть старые часы. Данте не увидел бы стоявшего за дверью Теренса, а тому было бы нетрудно вонзить шпагу ему в спину.

– Но Данте увидел бы тебя, – медленно произнесла Шарлотта. – И застрелил.

Стюарт пожал плечами:

– Он, скорее всего, промахнулся бы. Я не собирался стоять на месте и дожидаться, пока он прицелится.

Шарлотта покачала головой:

– А мог бы и не промахнуться. Теренс не хотел твоей смерти, Стюарт.

Стюарт обдумал сказанное. Мог ли Теренс ворваться в комнату, чтобы не дать ему рисковать жизнью? Стюарт не считал это возможным. Сам он и не задумался, прежде чем поставить свою жизнь под угрозу, чтобы спасти Шарлотту и Сьюзен, но мог ли Теренс подвергнуть себя опасности ради спасения Стюарта? Это противоречило всему, что Шарлотта о нем знала.

– Так или иначе, прекрасно сознавать, что чертов негодяй сейчас в Ньюгейте.

Стюарт сжал ее руку:

– Тебе лучше присмотреть за Лючией, пока она, в поисках спрятанных сокровищ, не начала разбивать все другие статуи. И кстати… – Он помедлил: – Эти рисунки, скорее всего, подлинные. Настоящее итальянское сокровище.

– Господи! – ахнула она.

– Что мы будем с ним делать?

Шарлотта беспомощно развела руками:

– Не знаю. Лючия, возможно, права. Их следует каким-то образом вернуть в Италию.

– Согласен, – кивнул он. – Но мы подумаем об этом позже. Еще несколько дней роли не сыграют, особенно после стольких лет.

– Ты прав.

Шарлотта с улыбкой направилась к двери, но на пороге обернулась:

– Что Сьюзен отдала тебе?

Стюарт выудил из кармана кольцо и протянул ей.

– Это принадлежало матушке. Перед моим отъездом из Лондона она велела отдать его моей невесте.

Улыбка Шарлотты померкла. Стюарт сжал в кулак ее руку, в которой она держала кольцо.

– Я отдал его Сьюзен, потому что мои нервы были готовы лопнуть от напряжения, – тихо признался он. – Еще до того как я встретил тебя, понял, какая это ошибка – жениться на девушке, которую не люблю. Но я подумал, что чем скорее покончу с этим делом, тем лучше. Но если бы не это кольцо, мы никогда бы не оказались здесь месте.

Шарлотта недоуменно подняла брови. Стюарт весело ухмыльнулся.

– Именно из-за кольца я вторгся в твой дом. Я желал его вернуть. Именно кольцо привело тебя ко мне на квартиру, где мы поняли, как идеально друг другу подходим…

– В самом деле? – ахнула Шарлотта.

Стюарт, широко улыбаясь, продолжал:

– А потом ты предположила, что это я виновен в исчезновении Сьюзен, поскольку представить не могла, что какая-то женщина может передо мной устоять…

– Перестань, – взмолилась она, смеясь.

– А потом я помог тебе искать ее, потому что не мог устоять перед тобой, – закончил он. – И вот мы здесь, как и было предназначено судьбой.

Ее лицо смягчилось, и он просто не смог не поцеловать ее.

Снова улыбнувшись, Шарлотта ушла, а Стюарт спустился вниз, в покои отца, и постучал в дверь его спальни. Он был готов ко всему, но чувствовал себя слишком счастливым, чтобы тревожиться о чем бы то ни было. После того как из-за него Теренса ранили, его, вполне возможно, раз и навсегда лишат наследства и выгонят из дома.

Дверь открыл отцовский камердинер.

– Как мой отец? – спросил Стюарт.

– Отдыхает. Вы можете войти.

Стюарт поколебался:

– Если это не слишком его утомит.

Камердинер покачал головой, и Стюарт вошел в комнату. Теренс сидел в кресле у камина. Его раненую ногу уложили на другой стул и прикрыли пледом, под которым прятались повязки. Полуприкрыв глаза, он смотрел в окно. Одутловатое лицо было болезненно-серым.

– Я пришел проведать тебя, – начал Стюарт.

Казалось, что сцена в пустом доме произошла годы назад. Слишком много всего было между ними, чтобы ожидать, будто один момент полного согласия сметет все плохое.

– И сказать спасибо за твою помощь. Мадам Гриффолино и мисс Траттер тоже посылают свою искреннюю благодарность.

– Она дочь Генри Траттера, – выдохнул Теренс. – Верно?

– Да, – удивленно ответил Стюарт. – А Сьюзен – дочь ее брата.

По-прежнему хмурясь, Теренс кивнул.

– Я узнал ее пистолет. Сам подарил набор пистолетов ее отцу. Мы с Траттером когда-то были лучшими друзьями. Он был хорошим человеком, непоколебимым в принципах и твердым в верованиях, и по праву этим гордился. Но до самой смерти сожалел о том, что в момент гнева отослал дочь, и искренне раскаивался в этом весь остаток жизни.