Что мы знаем друг о друге

— Голова, плечи, руки, голова, плечи, руки, — пыхтел Дэнни, двигая не той частью тела, которую называл. Его лицо блестело, как висевший над головой диско-шар, и он не знал точно, от пота или от слез.

— Последняя растяжка. Не расслабляйся! Танцуй! Двадцать секунд. Выложись по полной. Десять секунд. Давай! Пять секунд. Четыре. Три. Две. Одна. И. Отдых.

Дэнни согнулся пополам и положил руки на колени, пытаясь таким образом удержаться и не упасть. С кончика носа капал пот. Дышал он громко и с трудом, а выглядел так, будто его вот-вот вырвет, или он вот-вот умрет, или его вырвет и он умрет.

Кристаль улыбнулась, как замыслившая убийство жена перед совместным прыжком с парашютом.

— Готов ко второму заходу? — подмигнула она.

* * *

Страдания были для Дэнни не в новинку. Пожалуй, они могли даже считаться его близкими знакомыми. Но за следующие два часа все его былые трудности вдруг чудом испарились. Нет, он не растворился в музыке или возвышенном искусстве танца: просто тренировка с Кристаль оказалась таким испытанием, что все остальные просто померкли, пока он сосредоточился на простой цели — выжить.

Сложно было сказать, какая часть процесса давалась ему тяжелее: все оказались одинаково сложными. Основной проблемой оказалась его физическая форма. Дэнни всегда считал себя вполне здоровым. Он смог бы осилить марафон и вообще долго бежать, только если бы его преследовало голодное чудовище, но вполне мог догнать автобус без риска заработать аневризму. Ну или подняться по лестнице, если лифт сломался, не предупреждая заранее полицию, где искать его тело. Он не ел органическую капусту с тофу на завтрак каждый день (да и вообще их не ел, если уж на то пошло), но и не курил, а выпивал редко. И если годы работы в строительном бизнесе многих его коллег наградили красными лицами и лишними килограммами, так как те обманчиво полагали, что можно постоянно есть пирожные, если ты все время двигаешься, то Дэнни благодаря ежедневным физическим нагрузкам превратился из щуплого пацана в сильного стройного мужчину.

Но уже в начале занятия с Кристаль стало ясно: дело было не в недостатке силы (если только силы духа: та покинула Дэнни практически сразу) — ему не хватало выносливости. Он не смог продержаться даже одну песню: в середине ему пришлось остановиться перевести дух, проверить пульс и погуглить, при скольких ударах в минуту человеческое сердце взрывается. Даже без костюма панды он потел так обильно, что в какой-то момент Кристаль пришлось вызвать уборщицу протереть пол: на нем можно было поскользнуться.

Другой проблемой была координация Дэнни, точнее, ее отсутствие. Он трясся, когда должен был покачиваться, покачивался, когда должен был вращаться, вращался, когда должен был вышагивать, а вместо шагов делал такое, чему даже Кристаль не могла подобрать название. Вдобавок она не облегчала ему жизнь. Повторять за ней было все равно что преследовать беглого преступника, знавшего дорогу, которой не знал ты сам. Она газовала на прямой, ускорялась на поворотах и тормозила, только если Дэнни сворачивал не туда или улетал в кювет. Он не поспевал за ней, даже если она убирала ногу с педали газа. В общем, прошло два мучительных часа, прежде чем Кристаль наконец выключила музыку и бросила ему несвежее полотенце. Дэнни с радостью вытер лицо. Девушка выглядела невероятно спокойной, как будто только что проснулась после долгого блаженного сна, и вспотела лишь однажды: когда ей пришлось помочь Дэнни добрести из студии обратно в бар.

— Зуви, две бутылки воды, пожалуйста, — попросила Кристаль, — и живительный поцелуй для него.

Она кивнула на Дэнни, пытавшегося забраться на барный стул рядом с ней.

— За поцелуй денег не возьму, — подмигнув Дэнни, Везувий поставил перед ними две бутылки воды.

— Не волнуйся, — добавила Кристаль. Везувий снова принялся протирать стаканы. — Ему нравятся только женатые.

— Я женат, — вставил Дэнни между длинными глотками. — Типа.

— Типа?

— Долгая история, — ответил он, глядя на безымянный палец. Он никогда не беспокоился за сохранность обручального кольца, пока Лиз была жива, но после ее смерти вдруг испугался его потерять, а потому завернул в тряпочку, положил в спичечный коробок и убрал в ящик прикроватного столика, где оно и лежало до сих пор.

— У каждого приходящего сюда мужчины есть долгая история, — заметила Кристаль. — Не говори. Дай угадаю. Жена сбежала с другим? К нам такие часто приходят.

Дэнни покачал головой и сделал еще глоток.

Кристаль на мгновение задумалась.

— Сбежала с другой?

— Не-а.

— С пандой?

— Очень смешно.

— С карликом? К нам однажды приходил парень, так его жена…

— Она умерла, — перебил ее Дэнни.

Какое-то время Кристаль смотрела на него в замешательстве.

— Ты же шутишь, да? — наконец спросила она.

— Если бы. — Дэнни закрыл бутылку.

— Что случилось?

— Она погибла в автокатастрофе чуть больше года назад.

— Черт! — выдохнула Кристаль. — Мне жаль.

Она крутанула двумя пальцами горлышко бутылки, и та завертелась на барной стойке.

— Мама всегда говорила, что я слишком много болтаю.