Что на чём держится

С виду след работы электросварочного аппарата всегда одинаков. Швы похожи друг на друга как близнецы. А на самом деле у каждого свои приметы. Как у одного и того же слова, написанного разными людьми. У каждого сварщика свой «почерк». Вот один из таких «почерков» и показался Василию Игнатьевичу знакомым. Сам себя уговаривает: не может этого быть. А как взглянет на серебристую ниточку сварного шва, невольно подумает: где я встречал эту уверенную, опытную руку?

За свою долгую жизнь он побывал во многих концах страны — там, где требовались его опыт и его знания. В ту пору, когда сварка только-только начала использоваться в кораблестроении, людей его профессии всегда не хватало. Едва он успевал наладить работу на одном предприятии, его уже просили приехать на другое. И всюду оставались друзья, с которыми было радостно встречаться и вспоминать прожитые вместе годы.

Вот и сейчас он нет-нет да посмотрит на сварщиков: не узнает ли кого?

Но испытатель работает в одном конце цеха, а сварщики в другом. Издали все они похожи друг на друга: у всех плотные комбинезоны и холщовые рукавицы. У всех в руке деревянный держатель электрической «иглы». А лиц не видно. Они закрыты специальным головным убором — будто рыцарским шлемом. Рыцарь перед схваткой опускал забрало — и сварщик, прежде чем включить электрическую «иглу», опускает на глаза прямоугольный щиток. В нем синее стекло. Оно предохраняет глаза от ослепительного блеска электрических искр. Молния есть молния. С ней шутки плохи.

Без устали трудятся сварщики. Обшивка корабля — только начало работы. К обшивке привариваются стойки, перегородки. Их приносит на место сварки железная «рука» мостового крана. Только ему под силу поднять такой груз. Многие детали судна весят сотни, а то и тысячи килограммов. Пройдет время, и они станут кораблем, который будет бороздить моря и океаны. А пока лежат неподвижно — словно дремлют в ожидании этого часа.

По их грузным бокам бежит серебристая ниточка сварного шва. То она совсем на виду, то скроется за ребристой перегородкой. И снова блеснет на поверхности металла. Если сложить все корабельные швы, получится серебряная ниточка длиной в десятки километров. Клепальщикам на это потребовалось бы несколько лет тяжелого труда, а повелителям «сшивающих молний» — несколько месяцев.

Василий Игнатьевич придирчиво проверяет работу сварщиков и не нарадуется. Ровно поет в трубке металл. Словно успокаивает: «Можете не волноваться».

И вдруг в ответ на очередной удар стальной лист начинает петь высоким дребезжащим голосом. Василий Игнатьевич повторяет удар. Прислушивается. В трубке снова раздается тонкий дребезжащий звук. Словно кто-то взял неверную ноту — сфальшивил.

— Здесь непровар! — ставит диагноз Василий Игнатьевич.

Он подзывает сварщика, допустившего досадный брак:

— Вот как надо «варить», — показывает он на ровную ниточку шва, сделанную такой знакомой рукой.

И тотчас вспоминает, кому она принадлежит. Да это же его тезка — Василий. Вместе работали несколько лет назад. А вот теперь оба оказались на новом кораблестроительном заводе.

Вскоре два товарища уже крепко жмут друг другу руки, радуясь неожиданной встрече.

— Как ты узнал, что я здесь? — спрашивает Василия Игнатьевича тезка.

— Нельзя не узнать! — смеется Василий Игнатьевич. — Знакомый почерк!

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀ Невидимое сокровище ⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

Первым проснулся старшина. Вслед за ним поднялись все бойцы. Даже их, привычных к громким голосам войны, разбудил этот грохот: один за другим раздались три взрыва. А потом снова все стихло.

— Что это? — спросил тревожно один из бойцов.

Старшина недоуменно пожал плечами и заспешил на командный пункт. Там уже обсуждали взволновавшее всех событие. Фашисты, отступая, взорвали железнодорожный мост.

Вся прибрежная полоса на много километров вокруг была в руках наших войск. Они приготовились к дальнейшему наступлению. Но как перебросить на ту сторону танки, артиллерию, горючее?

От моста остались только две щербатые каменные опоры. Металлические балки, которые лежали на них, рухнули в воду, перегородив реку. Сила взрыва была так велика, что балки оказались скрученными, как будто их кто-то пытался связать узлом.

Вокруг этого нагромождения металла бурлила и пенилась вода.

Чтобы восстановить мост, прежде всего надо было разобрать этот чудовищный завал. Но как это сделать?

— Может, разбить его снарядом? — предложил артиллерист.

Но риск был слишком велик. Даже снайперский выстрел мог разрушить одну из опор, а без нее мост пришлось бы строить заново.

Как же все-таки расчистить реку? Казалось, только богатырю это под силу…

А взялись разобрать завал восемь девушек. И при этом были так хладнокровны, как будто не видели ничего особенного в том, что им предстояло сделать.

Они прибыли сюда не с пустыми руками. На берегу появились какие-то металлические ящики и голубые баллоны. В ящиках — специальные вещества для получения горючего газа — ацетилена. В баллонах пособник горения — кислород. И установили их попарно: ящик — баллон, ящик — баллон…