Что нам стоит дом построить

— Так я не спорю,— согласился Витька.—Но если парикмахер, вместо того чтобы волосы стричь, захочет дома строить, то, наверное, ничего у него не выйдет.

— Значит, научить надо,— упрямо возразил Игорюха.

Ему вдруг стало жалко неизвестного парикмахера. Как же это так, едет человек на комсомольскую стройку, а ему от ворот поворот? Дескать, хотите — стригите. А не хотите — езжайте куда хотите. Несправедливость какая-то. Может, ему тоже хочется, чтобы и фотография в музее, и чтоб в газете написали, что он на самом переднем крае трудится.

— И учат,— сказал Витька.— В специальных учебных комбинатах. И на каменщика, и на стропальщика, и на плотника, и на отделочника. Выучатся такие портные-парикмахеры — и на стройку. Да только поначалу дела у них все равно не очень хорошо идут.

— Почему?— удивленно спросил Игорюха.— Ведь их же учили.

— Несколько месяцев. А на настоящего строителя всю жизнь надо учиться. Каждый день. Это мне батя сказал. А он уже двадцать пять лет дома строит. Знает, что говорит.

— Хвастаешься?

Игорюха с подозрением посмотрел на Витьку.

— Да не хвастаюсь я,— расстроился Витька.— В любой профессии так.

— Ну ладно,— согласился Игорюха.— Только я все равно не понял, почему это хорошо, что мой папа из бригады твоего отца ушел?

— А потому, что рядом с батиной бригадой другая бригада работала. В ней только молодые строители были. Старались они, конечно, да только не очень у них получалось. Вот твой отец один раз к ним в бригаду сходил, второй. Затем каждый день стал появляться.

— Как вожатый из старшего класса у младшеклассников,— понял Игорюха.

Точно! Показывает этим молодым, как лучше работать. А потом говорит: давайте я к вам, ребята, в бригаду перейду. Вам так легче у меня учиться будет.

— Мой папа такой,— заулыбался Игорюха.— Всегда поможет.

— Так-то так,— рассудительно сказал Витька.— Только раз он решил в отстающую бригаду перейти, то знай, что забот у него должно прибавиться, а зарплата, наоборот, меньше стала. Ведь бригада та работала хуже. Значит, и получала денег меньше.

—  Ну и что?— удивился Игорюха.

—  А то!—рассердился Витька.— Вот на тебе костюм. Его купить нужно. За деньги. Или ботинки. Или зимнюю одежду. Откуда они у тебя? Отец зарабатывает! На своем рабочем месте. Когда дом строит для тех людей, которые ту одежду шьют или хлеб выпекают.

А твой отец решил отказаться от хорошего заработка, чтобы другим людям лучше сделать. Он не только о себе, но и о всех заботился.

— И правильно сделал.

— И мой тоже правильно,— быстро продолжал Витька.— Он в отстающую бригаду вместе с твоим отцом еще несколько опытных рабочих отпустил. Они сами захотели. А к себе молодых ребят взял, чтобы силы в бригадах равные были. Ты ведь самого главного не знаешь. Как только твоего отца бригадиром назначили, он сразу же бригаду моего бати на соревнование вызвал. И обогнать обещал. Только все равно у него не получается. Не такой уж у меня батя, чтобы на втором месте оставаться.

— И у меня не такой!

— Но пока твой отец отстает, а мой впереди шагает.

— Пока! Кончится оно, это «пока»!

— Никогда не кончится!

— Ну это мы еще посмотрим!

Вполне вероятно, Витька с Игорюхой могли бы разругаться. И даже расстаться самыми настоящими врагами. Да такими, что на всю жизнь. Случается такое с мальчишками. Особенно, если они не сдержанные.

Но в какой-то момент и Витька, и Игорюха остановились. И посмотрели друг на друга. И им стало стыдно своих криков. Тем более что в музее кричать нельзя. Здесь только шепотом разговаривают.

— Зачем мы ругаемся, Витька?— спросил Игорюха.

— Глупые потому что,— сокрушенно вздохнул Витька.

— Отцы наши дружат, а мы...

— Давай и мы будем дружить.

Витька покраснел и добавил:

— Ты меня прости за вчерашнее, я ведь не знал, какой у тебя хороший отец.

— И у тебя хороший,— сказал Игорюха.

Ребята положили руки на плечи друг другу.

Совсем так же, как их отцы на фотографии. И даже стали чуть-чуть похожими на них.

Глава одиннадцатая совсем хорошая. О соревновании и дружбе

Теперь каждый день у Игорюхи с Витькой начинался с того, что они бежали к девятиэтажке, которую строили бригады их отцов.

Дом поднимал свои этажи и все больше напоминал ребятам развернутый на ветру парус.

Игорюха и Витька стояли перед домом, считали, сколько панелей смонтировали строители за прошедшую смену.

— Семь, восемь, девять, десять, одиннадцать, двенадцать,— считал Витька.

— Семь, восемь, девять, десять...— получалось у Игорюхи.

Весело поблескивали огоньки сварки там, наверху. Солнце отсвечивало на оранжевых пластмассовых касках строителей-монтажников. Облака плыли над домом-парусом. Желтый подъемный кран, похожий на гигантскую, на одной ноге цаплю, тащил в стальном клюве тяжелый груз.

Хорошо было кругом. Просто чудесно. А Игорюха расстраивался, скучал, вздыхал тихонько. Чтобы Витька не слышал.

Витька, конечно, все замечал. Иначе какой же ты друг, если не видишь, что товарищ расстраивается. Только вот беда, помочь Витька Игорюхе ничем не мог.