Что нас не убивает

— Я не буду с этим спорить просто потому, что эта дискуссия может завести нас в неведомые дебри, — сказал Кевин. — Но сейчас меня интересует другое. Конкретный факт. Что находится внутри этого кубика?

— Полагаю, что уже ничего, — сказал Магистр. — Думаю, что физрук это уже использовал.

Кевин вздохнул.

— Я переформулирую вопрос, — сказал он. — Что же там находилось?

— Дополнительная жизнь, — сказал Магистр.

* * *

Ближний бой с Кристофом — это верная смерть, говорил Магистр, но воскрешенный физрук эту его лекцию прогулял.

Они сошлись, и полетели клочки по закоулочкам, но летели они, в основном, от конструкта.

Кристоф превратил свои руки в мечи, а из груди его выросло копье, и все этим он пытался нашинковать физрука в капусту, но Василий ловко блокировал все его удары своей новой битой (и она не ломалась) и атаковал в ответ, и фиг его знает, что там происходило на самом деле и каким образом этот процесс мог бы записываться в логах (при условии, что Кристоф отражался бы в логах в принципе), но после каждого пропущенного удара Кристоф становился все меньше и меньше.

— И вот этого задохлика вы считали легендарным убийцей? — удивился Виталик, и только сейчас я вспомнил, что я пришел сюда не один.

— Вообще-то, прошлый бой физрук проиграл, — сказал я.

— Видимо, у него открылось второе дыхание, — заметил Виталик. — Или он встретил какого-то пожилого сэнсея, который открыл ему секреты новой техники боя.

— Угу, — сказал я. Первая радость уже прошла и теперь мне чертовски хотелось узнать, что тут вообще происходит и как у Василия это получается. И откуда он тут вообще такой красивый взялся.

— А нам точно не надо попытался ему как-то помочь? — спросил Виталик.

— Я не хочу туда подходить, — сказал я. — Тем более, он и так неплохо справляется.

Кристоф попытался воспользоваться эвакуационным телепортом и исчез. Василий протянул руку в… никуда. На мгновение она просто исчезла из этой реальности, а потом снова появилась, и между пальцев бились остатки конструкта, который внезапно выяснил, что объект охоты оказался ему не по зубам, а отсутствие в его организме вен, артерий и прочих лимфоузлов от кровавого возмездия все равно не спасает.

Но он не сдавался. Он обвил руку Василия, как выпрыгнувшее из кастрлюли взбесившееся тесто, он пытался проползти по плечу вверх и добраться до божественной шеи, он…

— Надоел, — сказал физрук и вместе с обвивавшим его тело конструктом прыгнул в ближайшую расщелину.

Прямо в лаву.

* * *

— Для кого угодно? — спросил Кевин. — Даже для бога?

— Для Архитекторов, — сказал Магистр. — И неважно, какой у него статус. Разумеется, для богов это тоже работает, никто из нас не исключал для себя такой возможности. Я и сам иногда подумывал присоединиться к пантеону, но потом подумал, что оно того не стоит.

— И как это работает? — спросил Кевин. — Чисто технически.

— После того, как ты умираешь, эта штука задает тебе стандартный вопрос. И если ты отвечаешь положительно, то она восстанавливает тебя на месте смерти с одним процентом здоровья, а потом моментально переносит в безопасное место.

— А зачем на месте смерти?

— Чтобы твои враги осознали, что это еще не конец и начали трепетать, — сказал Магистр. — На самом деле, я понятия не имею, почему такая механика. Не мой отдел эту хреновину разрабатывал.

— А где находится безопасное место?

— Там целый список, — сказал Магистр. — Но ты должен понимать, что этот список составлялся тысячу лет назад, и некоторые из тех мест уже перестали быть безопасными, а некоторые просто перестали быть.

— И что происходит в безопасном месте?

— Он восстанавливается и получает время на то, чтобы составить дальнейший план игры.

— Значит, физрук…

— Если он не выкинул артефакт раньше, он вполне может быть жив, — подтвердил Магистр. — Как показала практика, он в достаточной степени потомок Архитекторов, чтобы наши технологии на нем не перестали срабатывать.

* * *

Естественно, мы рванули туда, потому что очень не хотелось потерять его еще раз. Тем более, что после его воскрешения мы и парой слов перебросится не успели.

И пока я бежал, в голове моей проносились мысли. А что, если это не тот физрук? В смысле, что, если это не Чапай, в бог кровавого возмездия, воскрешенный молитвами верующих и их общим запросом к мирозданию? И, кем бы он ни был, как у него получается справляться с Кристофом, на которого системные штуки практически не действуют, а бог, откуда бы он ни взялся, не может не быть частью Системы…

Мы добежали, и я уже был готов заглянуть в расщелину и увидеть очередное страшное, но к тому моменту длинные и не особо чистые пальцы физрука уже вцепились в черный камень края.

Мы с Виталиком схватили его за руки и помогли подняться.

Удивительно, но для человека, только что купавшегося в лаве и утопившего в ней очередное убер-оружие Магистра, физрук выглядел довольно… необугленным. И даже одежда на нем не тлела, волосы не дымились, а кроссовки не расплавились.

— И снова здравствуйте, — сказал физрук. — Федор, Виталик, вы не представляете, как я рад вас видеть.