Что нас не убивает

Уже можно было видеть лица первого ряда, размалеванные, искаженные от ярости. Уши закладывало от их боевого воя, которым они пытались себя подбадривать.

Сброд.

Сначала они выставили против нас лучших, а потом — кого попало.

Точнее, того, кто остался.

Ну, они должны были понимать, что их тут ждет. Ведь они тоже нарушили первое правило.

— Сделаем проще, — сказал я Гарри.

Поднял измазанную в крови Вотана руку и щелкнул пальцами.

Эпилог

Я допил пиво, поставил кружку на стол, и Федор позвал руку, чтобы привлечь внимание официанта и повторить заказ — пиво мне и молочный коктейль архимагу. Пока расторопный малый менял нам пустую посуду на полную, я вытянул ноги под столом, соорудил себе зажженную сигарету и закурил. Федор смотрел на эти манипуляции весьма неодобрительно. То ли до конца не расстался с устаревшим стереотипом, что курение вредит здоровью, то ли считал, что я пользуюсь божественной мощью по пустякам, а то ли думал, что я подаю плохой пример подрастающим поколениям.

Но у подрастающих поколений и без меня столько плохих примеров, что аж глаза разбегаются.

— Значит, ты просто щелкнул пальцами и они исчезли? — уточнил Федор.

— Не исчезли, — сказал я. — Они развоплотились. Боги не могут исчезнуть. Они могут только пасть.

— То есть, они пали? Все сразу?

— Да.

— А щелкать пальцами было обязательно?

— Нет. Можно было и не щелкать, но тлетворное влияние Голливуда сделало свое черное дело.

— И ты мог сделать это в любой момент? С самого начала?

— Мог, — признал я.

— Так почему не сделал? Зачем ты дрался со старшими богами, ломая им руки и отрывая головы, если мог поступить так же, как с младшими, закончить дело одним щелчком?

— Может быть, потому что я люблю ломать руки и отрывать головы?

— А если серьезно?

— Это было бы неспортивно.

— А если совсем серьезно?

— Многие могут в это не поверить, но на самом деле я — гуманист, — сказал я. — Я делал это медленно и постепенно, чтобы хоть у кого-то из них была возможность сбежать.

— Кто-нибудь из них сбежал?

— Нет.

— Как ты думаешь, почему? Не захотели? Не смогли?

— Думаю, точный ответ на этот вопрос мы уже никогда не узнаем, — сказал я.

Он сделал пометку в блокноте.

— Почему ты вернулся к настолько устаревшим технологиям? — спросил я.

— Мне нужно будет передать эти записи на Землю, — сказал Федор. — А наши электронные носители информации временно несовместимы.

— Хочешь заказать еще одну брошюру о моих похождениях?

— Вряд ли все они поместятся в одну брошюру, — сказал Федор. — По моим прикидкам, тут целый трехтомник маячит.

— Зачем? — спросил я.

— Чтоб было, — сказал Федор. — И чтобы люди знали.

— Люди обычно знают только то, что хотят знать, — сказал я.

— Ты против?

Я пожал плечами.

— Мне все равно.

— Так и запишем, — сказал он, но никаких пометок в блокноте делать не стал.

— Чем ты сейчас занимаешься помимо этого? — спросил я.

— Ну, я решил временно оставить преподавание, — сказал Федор. — Сейчас я пытаюсь создать двустороннюю комиссию по взаимодействию Системы с Землей. Обмен технологиями, по понятным причинам, никому не светит, так же, как и торговля всякими материальными предметами, но культурный обмен вполне возможен, и рано или поздно все равно придется налаживать мосты. Но не все здесь готовы сотрудничать, так что я в основном сейчас занимаюсь всякими бюрократическими штуками.

— А как вообще наши?

— Ты вообще не следил за событиями? Как можно быть настолько равнодушным к судьбе собственной планеты?

— Ну, я знаю, что в целом с планетой все нормально, — сказал я. — Система тоже, вроде бы, устаканивается после перемен. А мне нужно было какое-то время, чтобы разобраться в себе после этого вот всего.

— Разобрался?

— Более-менее, — сказал я. — Скорее, конечно, менее.

— Значит, как обычно, — сказал Федор. — Ну ладно, вот тебе немного новостей. На прошлой неделе состоялись всеобщий референдум и выборы, по результатам которого нации всех стран объединились и наш большой уже не бородатый друг стал президентом Земли. Дед Егор возглавил ОСССР и по собственной инициативе отправил в системные миры экспедицию на поиски Ильича. В добровольцах, как ты понимаешь, дефицита не было.

— Зачем им Ильич?

— А я знаю? — спросил Федор. — Некоторые слишком любят цепляться за прошлое. Понятно, что вернуть на Землю системного рейд-босса в новых условиях они не могут, но, я так понимаю, хотят наладить связи и сотрудничество, так пусть попробуют.

— Пусть, — согласился я. — А как там Гарри?

— Как только возобновилось авиасообщение между странами, улетел домой, — сказал Федор. — Заявил, что раз уж в следующие сто лет покидать Землю он не собирается, то намерен заняться садоводством. Или огородничеством. Можешь себе представить Бордена, выращивающего помидоры? Ну, или что у них там в Англии принято выращивать.

— Не знаю, что там с помидорами, но сорнякам и вредителям там явно не поздоровится.

— Артур тоже свалил в неизвестном направлении, если тебе интересно, — сказал Федор. — Пообещал, что возьмет трубку, если позвонят, но предпочел бы, чтобы не звонили.

Ну, это на Джокера очень похоже.

— А как с китайцами порешали?