Что, не хочешь больше ходить в церковь?

«Не особо, раз в год максимум…» внезапно моя удочка дернулась и свалилась с бревнышка, на котором я ее устроил. Я спохватился и начал подтягивать добычу. То, что было похоже на 45 сантиметровую рыбину, стремительно приближалось ко мне, периодически прорывая водную гладь. Внезапно леска, ослабла, свидетельствуя о том, что рыбка сорвалась с крючка. Джон и я вместе усмехнулись, я подтянул пустые снасти и положил удочку на берег. Рыбалка занимала меня теперь меньше всего.

«Сорвалась», — сказал Джон. Потом, устроившись на бревнышке, он спросил: «Ну, так кто идиоты, Джейк? Рыбины?»

Мое лицо залилось краской при воспоминании о вспышке гнева несколько секунд назад. «Нет, рыбалка идет как раз, как нельзя лучше. Это я о людях в церкви, там — дома. Не поверите, Джон. Все вылезло на поверхность буквально за последние несколько недель. Кажется, оно произвело на свет все самое худшее в каждом…»

Джон прервал меня на том месте, где я начал заводиться. «Погоди, давай начнем не с последних событий. Расскажи мне, как идут у тебя дела с момента последней нашей беседы».

Мне потребовалось немного поостыть и перевести мысли с того, что я хотел ему сказать на нашу последнюю встречу.

«Все шло очень хорошо. Я, было, начал радоваться возрождающимся отношениям с Богом, как тогда, когда впервые познал Его. Я прекратил свои попытки производить что-либо своими усилиями, и Он стал являть мне Себя все больше и больше. Я начал видеть в себе то, что никогда раньше не замечал: насколько я притязателен, как мало я доверяю Христу в мелочах. Но знаете, что? Его это особо не заботило. Он просто снова и снова показывал мне, насколько явственным Он хотел быть в том, как я живу».

«Это здорово! Я знаю, поверить в это трудно, но удовольствие от таких простых отношений завершит полноту во всем том, что Бог хочет произвести через тебя».

«Возможно, но, наверное, не сейчас. На меня навалилось сейчас столько всего! И я постоянно так зол, что это уже настораживает мою собственную жену».

«Ты и на нее зол?» Джон поднял мою удочку. «Не думаю, но бывает и на нее срываюсь». «Ты на пастора злишься?»

«Я пытаюсь не злиться, но он делает это невозможным для меня. Я выровнял свои отношения с ним: перестал пытаться изменить его или насильно привлекать к взаимоотношениям, которых он больше не искал. Но тут грянул этот злополучный концерт».

«Ты говорил ему, о том насколько ты зол?»— спросил Джон, закинув пустой крючок в озеро.

«Пока еще не говорил! Он же меня точно уволит — и куда я пойду? Я уже подумываю об увольнении — уже даже заявление написал, но все-таки хочу сначала найти хоть какую-нибудь работу. Я на этого парня столько спину гнул… и вот тебе на: такой разворот событий!»— я глубоко вздохнул и покачал головой. Я чувствовал, как кровь пульсирует в висках. «Он хочет, чтобы я солгал ради него».

«О чем?»

«Наш молодежный пастор спланировал открытый концерт в честь начала учебного года две недели назад, в целях привлечения неверующей молодежи в церковь. Он выбрал музыкальную группу, песни которой действительно несут глубину евангелия, и которая к тому же за день до того провела акцию против наркотиков для старшеклассников в местной школе. Он и наши дети развесили объявления, разнесли их по всем близлежащим кварталам. Народу пришло много, но это только усугубило глубину конфликта. Наше старшее поколение как раз в это время, проводившее что-то свое, услышало музыку и решило, что она слишком похожа на мирскую. Всем обществом они пошли проверить, что происходит, и увидели там девушек, одетых в непристойно открытые майки, и парней, вырядившихся, как бандиты. Я так думаю, что тогда это их просто испугало, но теперь они обвиняют молодежного пастора в осквернении святыни.

Чуть позже мы обнаружили, что кое-какие из наших новых кресел были исполосованы ножами, и чьи-то инициалы красовались там и сям на спинках. Пропало кое-что из звукового оборудования, а в мужском туалете на стене появилась картинка в стиле граффити. Мы насчитали убытков на $3,500, так что теперь все требуют чью-нибудь голову на плаху. Некоторые родители делились, что по слухам, после концерта на стоянке распивались спиртные напитки, и молодежь курила».

«Акции по привлечению сопряжены с недоразумениями», — предложил свое утешение Джон, все еще наблюдая за недвижимой леской на поверхности воды.

«Я так понял, что последние имеют тенденцию усугубляться по завершении этих акций. Некоторые люди вообще обозлились, когда услышали, что произошло. Надо было только слышать, что выкрикивалось в пылу гнева: „Нам достаточно, что это входит в наши дома с телевидением. Не желаем, чтобы это проникло и в церковь!“ „Что это мы пытаемся спасать чьих-то детей, когда теряем своих!“» «Церковь наполнили бандиты!»

«Что на самом деле — большой плюс, если намеченная цель была действительно привлечь молодежь с улицы».

«Это мне и проясняется теперь. Ужасает то, что люди, оказавшиеся по разные стороны баррикад развернули друг против друга ожесточенный бой».