Что осталось от меня — твое

Можно сказать, мне повезло. И мама в то короткое время, что провела со мной, и дедушка относились ко мне с огромной заботой и любовью. Но история нашей семьи так сложна и многогранна, что я сомневаюсь, удастся ли мне когда-либо узнать и понять ее в полной мере. К примеру, я никогда не узнаю, любил ли меня отец, была ли я для него обузой, или только пешкой в игре, или все же его дочерью. Я никогда не узнаю, о чем думала моя мать, уходя от меня в тот день по дорожке сада. И никогда по-настоящему не смогу узнать, с чем ей в дальнейшем пришлось столкнуться и какую заплатить цену.

Находясь в полном одиночестве в нашем доме в Мэгуро, где мы обе выросли и где, казалось, само ее отсутствие отзывалось печальным эхом в пустых комнатах, я читала материалы судебного расследования. Поначалу я намеревалась сосредоточиться исключительно на фактах, чтобы каждая деталь говорила сама за себя. Но чем пристальнее я изучала дело, тем глубже погружалась в воспоминания того последнего года, проведенного вместе с мамой. Проходил час, другой, документы лежали забытые на столе, а я все сидела, вглядываясь в проплывающие передо мной образы.

Однажды утром, когда в холле раздался бой часов, мой взгляд остановился на календаре, который висел напротив меня над буфетом. Я вдруг поняла, что прошло уже больше недели, как дедушка уехал в Хаконе, а значит, совсем скоро настанет пора возвращаться домой. И если я действительно хочу разобраться в случившемся и сделать это без вмешательства деда, мне следует поторопиться.

Я взялась за чтение очередной страницы, и тут раздался звонок в дверь. Это был почтальон с посылкой на мое имя. Я вернулась в кабинет дедушки, привычно уселась за стол и включила лампу. Внутри пакета было несколько счетов и большой конверт, в котором, как я и предполагала, находился контракт с «Номуро и Хигасино». Но сейчас у меня не было сил думать о контракте. Я отложила конверт в сторону. Кроме бумаг, в пакете лежала небольшая черная коробочка. Я на мгновение остановилась, глядя на нее. Всю прошедшую неделю я была настолько погружена в мысли о том, какую роль в жизни моей матери сыграл закон, что совершенно забыла, какую роль он играет в моей собственной жизни. И в итоге оказалась не готова к тому, что день, ради которого я упорно трудилась столько лет, настал.

Я долго сидела, уставившись на коробочку у себя в руках. И когда все же открыла ее, обнаружила внутри, на подкладке из синего бархата, свой новенький адвокатский значок. Я поднесла его к свету настольной лампы и, поворачивая в пальцах, смотрела, как поблескивают тонко вырезанные лепестки подсолнуха и крошечные весы в центре — символ справедливости для всех и каждого.

Я перевернула значок, на обороте был выгравирован мой личный идентификационный номер. Эти значки символизируют не только закон, но и власть. Они принадлежат Японской федерации коллегий адвокатов, и выдают их лишь достойным и квалифицированным специалистам. Если вдруг случится такое, что вы сами попадете под суд, вас лишат права адвокатской практики и отберут значок. А если вы просто умрете, ваша семья обязана будет вернуть значок Федерации. Если же вы потеряете значок, вам выдадут новый, но на нем кроме номера будет выгравирована отметка, что это дубликат: укор и предостережение нерадивому владельцу. Сообщение о потере значка опубликуют в «Канто», правительственной газете, так что все узнают о вашей беспечности. Власть и авторитет закона, которые символизирует значок адвоката, требуют уважительного отношения.

Тем не менее сейчас, сидя в кабинете деда за столом, где мы столько раз обсуждали мою будущую карьеру адвоката, и глядя на новенький значок, я поняла, что за последние несколько дней мое отношение к закону изменилось. Некоторые адвокаты, и мне приходилось встречаться с такими, довольно быстро разочаровывались в профессии. Но я, с моей энергией и уверенностью в собственных силах… «Нет, — думала я, — даже если со мной и произойдет нечто подобное, потребуется много времени, прежде чем я выдохнусь». Однако теперь вопрос об эффективности закона, о его способности решать сложные вопросы человеческих судеб встал передо мной со всей очевидностью. Закон не помог моей матери, напротив, загнал ее в угол. Не помог он и мне. Закон, как я уже начинала понимать, не способен ни примирить враждующие стороны, ни устранить сам конфликт.

Первое время после того, как мама отвезла меня жить к дедушке, я так сильно расстраивалась, что решено было на время покинуть Токио. Мы отправились в Симоду. Эта поездка выглядела чем-то вроде пародии на летние каникулы. Там, на полуострове Идз, в нашем доме рядом с морем и лесом, я ждала и ждала вестей от родителей, которые должны были определить мою судьбу.

Я держала на ладони значок, ради обладания которым так долго трудилась, затем поставила его ребром на стол и резко крутанула. Он завертелся, словно игральная кость на зеленом сукне казино.

ПЕРЕМЕНА ПОГОДЫ