Что осталось от меня — твое

Теперь фантазия воплотилась в реальность, а скоро она станет подлинным миром Рины — миром, в котором рядом с ними присутствует и ее дочь. Как только им с Каитаро удастся подыскать жилье для всех троих, они станут настоящей семьей. Сумико будет с матерью. И больше им не придется расставаться.

Рина снова взглянула на лежащую перед ней фотографию. Это был снимок из задуманной ею серии «Сцены из частной жизни». Она сделала его здесь, в этой комнате, установив камеру на столе и направив объектив на кровать. Рина поставила таймер на десять секунд и пересела на край постели, возле Каитаро, который, закутавшись в одеяло, лежал лицом кетене. Внезапно он заворочался, перекатился на другой бок, и его рука легла на ее колени. Она подняла голову как раз в тот момент, когда раздался щелчок затвора, и оба они оказались навсегда схвачены в неповторимом мгновении времени: Рина смотрела прямо в объектив, в полумраке комнаты ее глаза казались темнее и больше; Каитаро получился немного не в фокусе, выражение лица безмятежное, а расслабленная рука лежит на коленях у Рины.

Рина осталась довольна: она стремилась передать настроение тепла и незащищенности, и ей это удалось. Одновременно на снимке присутствует нечто тревожно-хищное — ее пристальный взгляд, устремленный в объектив, который нацелен на спящего человека. И властный жест Каитаро, накрывающего рукой колени Рины, — кажется, даже во сне он заявляет свои права на нее.

Рину всегда привлекала черно-белая фотография — разоблачающее откровение картинки. Вы можете глубже заглянуть во внутренний мир человека, когда он смотрит на вас с монохромного снимка, где нет ни одной лишней детали, отвлекающей внимание зрителя. Рина смотрела на Каитаро: на снимке он накатывал на нее, как волна на берег.

За окном над городом занимался рассвет. Вдалеке прогрохотал монорельсовый поезд. Первые лучи восходящего солнца коснулись темного окна. Рина улыбнулась, вспомнив лица и глаза окружающих ее людей, чьи взгляды больше не страшили ее. Отныне любой, кому вздумается, может заглянуть в ее мир — пожалуйста, Рина не станет возражать, ей нечего скрывать.

Она поднялась из-за стола и прошлась по комнате в поисках сумочки. Открыла ее и, вынув блокнот, заглянула в свои заметки: какие покупки надо сделать сегодня по дороге в Мэгуро?

Убрав блокнот, Рина сняла футболку, скомкала и бросила в дорожную сумку. Теперь она стояла на фоне светлого прямоугольника окна, проникающие внутрь косые лучи солнца освещали ее обнаженные плечи, маленькие высокие груди, покатые ягодицы, обтянутые белыми кружевными трусиками, и босые ступни, крепко стоящие на деревянном полу. Рина потянулась к занавескам — шелковые разноцветные квадраты, сшитые в единое полотно, похожие на лоскутное одеяло. Она купила их для Каитаро на рынке. Симпатичные, ничего общего с теми тканями, которые она выбирала, обставляя квартиру в Эбису. Больше никаких обитых белой кожей диванов, светлых полированных шкафов и буфетов. Только эти цветные квадраты и тростниковая корзинка на письменном столе, доверху заполненная рулончиками с пленкой и готовыми фотографиями. Когда они с Каитаро вернутся с Хоккайдо и найдут новую квартиру, эти вещи переедут вместе с ними.

Рина услышала шорох и щелканье затвора камеры у себя за спиной. Она вскинула руки и переплела их над головой. Затвор щелкал снова и снова. Рина оглянулась через плечо, ее лицо было наполовину скрыто поднятыми руками. Он сидел на постели, солнце освещало его растрепанные волосы и небритые щеки. Каитаро вновь нацелил объектив. Рина подняла брови и улыбнулась.

ПЕРВАЯ ЛЮБОВЬ

Каитаро устроился за одним из столиков возле окна. Отсюда хорошо было видно море: серая ровная полоса воды, кое-где прорезанная более светлыми участками. Плывущие по небу плотные темные облака создавали сумеречную атмосферу, хотя сейчас была только середина дня.

Он нарочно пришел пораньше, чтобы дать себе время подготовиться к встрече и не выдать волнения, когда увидит ее. Каитаро помнил это место и настроение, с которым приходил сюда. Мегуми нравилось здесь. Он заказал чай и устрицы темпура[96]. Каитаро вспомнил письмо, которое написал ей, неловко и невразумительно объясняя, почему вдруг решил вернуться домой. Он пытался предупредить Мегуми о своем приезде, хотя давно научился отстраняться от внешнего мира, не подпуская к себе людей слишком близко, — наука, которую Каитаро освоил именно здесь, в своем родном городе.