Что ответить дарвинисту? Часть II

Итак, человеку, который прочитал этот текст Маркова, становится очевидно, что строго установлен по крайней мере один хороший пример образования нового вида буквально «на глазах» – это новый вид яблоневой мухи. Более того, за новым видом мух «последовали» наездники, паразитирующие на этих мухах, и как следствие, также сэволюционировали, возможно, тоже в новый вид.

Понятно, что для верующего дарвиниста столь яркий пример наблюдаемой эволюции, причем сразу до нового биологического вида, да еще и вызвавший эволюцию еще одного (связанного) вида… такой пример для дарвиниста-проповедника является более ценным, чем клад золотых монет времен татаро-монгольского ига.

Поэтому «яблонные мухи» пронеслись по среде верующих дарвинистов подобно урагану. И уже через полгода чуть ли не каждый второй верующий дарвинист, с которым я беседовал о проблемах эволюции, приводил мне этот пример «безусловного видообразования под действием естественного отбора».

Однако следует обратить внимание, что с естественным отбором в данном примере пока совсем не густо. Собственно, его пока нет вообще. Яблонные мухи могли перейти с боярышника на яблоню (по словам А.В. Маркова) буквально из-за «одной мутантной самки, которой запах яблок понравился больше, чем запах боярышника, и которая передала эту особенность своему потомству». Очевидно, что новая эволюционная сказка без естественного отбора выглядит еще логически незавершенной, неполной. Ведь нам нужен пример не абы какой эволюции (пусть даже и с образованием нового вида), а строго установленный факт эволюции именно под действием естественного отбора. То есть, новую эволюционную сказку хорошо было бы логически завершить.

Такое логическое завершение сделал уже второй соавтор легенды, доктор биологических наук А.М. Гельфанд, в телевизионной передаче «Мозговой штурм. Эволюция человека».[56]

В ходе беседы, когда речь опять зашла об установленных примерах эволюционных изменений, А.М. Гельфанд пересказал «историю яблоневой мухи» уже с добавлением новых, весьма красочных подробностей. Привожу полную цитату Гельфанда:

Это такой стандартный запрос учёным: «Покажите нам, как один вид превратился в другой».

Самый красивый пример – это история с яблоневой мухой в северной Америке. Там не было яблонь, их туда завезли в середине XIX века. Соответственно, часть популяции плодовой мухи, которая жила на боярышнике, переселилась на яблони, жила в яблоках.

С точки зрения конкретной мухи, это на самом деле плохо. Те мухи, которые живут на яблонях, у них меньше потомства, личинки хуже выживают. Казалось, это был шаг назад. Но на самом деле произошло это потому, что на мухе паразитирует наездник, который откладывает яйца в личинку мухи. Когда муха живёт в яблоке, наездник яйцекладом не достаёт. Тем самым, мухи хуже живут с точки зрения еды, но у них лучше защита от хищника.

Самая полная вершина этой картинки была, когда оказалось, что образовалась раса наездников с более длинными яйцекладами, которые специально паразитируют на тех мухах, которые живут в яблонях. И всё это случилось за 150 лет.