Что происходит в тишине (сборник)

Когда Крылов в первом часу ночи зашел к Галине, она сидела за столом у широкого окна, за которым грозно шумели деревья и судорожно метались тяжелые ветви яблонь. Совещание только что кончилось, и в комнате, кроме Галины и Шмелева, никого уже не было.

— Ну как, — спросила Галина, — не спадает ветер?

— Нет, — угрюмо ответил Василий, усаживаясь в угол кожаного дивана, — не спадает. Боюсь даже, что к утру усилится.

В комнате было душно. Ветер, проникавший в щели окон, не приносил облегчения. Казалось, что он теплее комнатного воздуха. Орест Викентьевич, прохаживаясь из угла в угол, то и дело вытирал платком потный лоб. Лишь на короткое время он останавливался, тяжело переводя дух, и, ни к кому не обращаясь, уже в который раз произносил со вздохом:

— Вот ведь какой сюрпризец подсунула нам природа!..

— А мне хотелось бы все-таки знать, — спросила вдруг Галина, — откуда могли появиться у нас эти насекомые? Как вы думаете, Орест Викентьевич?

Изнывая от духоты, Шмелев присел на подоконник и, тревожно прислушавшись к завыванию ветра, нерешительно произнес:

— Почему бы не предположить, что они занесены к нам из глубин среднеазиатских пустынь?… Как вы на это смотрите с метеорологической точки зрения, молодой человек? — Орест Викентьевич повернулся к Крылову и нервно почесал бородку.

— Я только что просматривал синоптические карты за последние два месяца, — ответил метеоролог. — За это время несколько раз дули здесь сильные ветры юго-восточного и восточного направления, а в прошлом месяце был настоящий ураган. Он мог, конечно, занести частицы пыли или растительности с большого расстояния, а с ними, возможно, и этих столь необычайных насекомых.

— Вот видите! — словно обрадовался Орест Викентьевич, обращаясь к Галине. — Другого объяснения пока у нас нет. — И он продолжал развивать свою мысль, теребя шнурок старомодного пенсне: — Такие насекомые могли существовать и не очень далеко от нас, в одной из ближайших пустынь. Там, однако, для них были, очевидно, слишком суровые условия, и паразиты влачили жалкое существование. А тут вдруг к их услугам оказалась обильная пища, вот они и стали необычайно быстро размножаться.

Сугробова делала какие-то заметки в своей записной книжке.

— Откуда бы они ни появились, Орест Викентьевич, — сказала она, — совершенно несомненно, что это еще одно испытание устойчивости преобразования местной природы.

Галина встала из-за стола и пересела на диван к Крылову.

— Когда я разговаривала с Михаилом Александровичем, — продолжала она, помолчав немного, — он сообщил мне, что доложил на пленуме обкома о полной возможности вести на всех участках нашей степи сельское хозяйство.

— А тут вдруг форменный рецидив пустыни! — воскликнул Орест Викентьевич и как-то нелепо всплеснул руками.

Слова Шмелева разозлили Галину. Она холодно спросила:

— О каком рецидиве вы говорите, Орест Викентьевич?

— Если гибнут травы, что же будет сдерживать пески? Ведь они при первом же сильном ветре снова придут в движение, соберутся в барханы, как в недавнем прошлом, двинутся в наступление на поля, реки и водоемы. Ах, если бы знал Михаил Александрович перед своим выступлением о нагрянувшей на нас беде!..

— Напрасно вы философствуете, Орест Викентьевич, на темы, о которых не имеете ясного представления, — сухо заметила Галина, все более злясь на Шмелева. — Что же касается Михаила Александровича, то, как оказывается, он еще до выступления на пленуме знал уже о появившихся в наших степях вредителях.

— Но позвольте, откуда же? — удивился Орест Викентьевич. — Ведь пленум был назначен на двенадцать часов дня, мы же узнали о паразитах в два часа, а позвонили в обком только в четыре.

— Кроме нас с вами, есть и другие люди, которые беспокоятся за судьбу степей. Раньше нас сообщил в обком о странном состоянии степной травы колхозник, первый обнаруживший пораженный участок. Он совсем случайно проезжал тут и, несмотря на то что очень спешил, сделал крюк в сторону, чтобы позвонить из сельсовета в город.

— Выходит, что об этом знал не только Птицын, но и работники обкома? — Орест Викентьевич в недоумении поднял узкие плечи.

— Да, знали и они, — ответила Галина. — И все-таки приняли положительное решение по докладу Михаила Александровича.

Орест Викентьевич тяжело вздохнул, а Крылов воскликнул оживленно:

— Выходит, вы были правы, когда сказали, что мы едем на передний край фронта борьбы с природой! Досадно только, что наша метеорология пока может лишь предугадывать погоду, а не организовывать ее…

Он поднялся с дивана и прошелся по комнате, разминая затекшие ноги, а Галина, глядя на его крупную, атлетически сложенную фигуру, невольно представила себе, как в самом деле должно быть тяжело этому сильному, смелому человеку только следить за приборами и по их показаниям делать выводы о силе и длительности атмосферных явлений, не имея возможности повлиять на них.

«Но ничего, — тут же решила она, — это даже хорошо, что такие люди занимаются метеорологией. Они не удовлетворятся только предсказанием погоды, а захотят и повлиять на нее».

Вслух она заметила: