Что происходит в тишине (сборник)

Шмелев ничего не ответил, вздохнул и не стал больше задерживаться на метеостанции.

Открытие Терентия Хлебникова

Попутный ветер будто подгонял машину. Подняв воротник плаща, Галина внимательно всматривалась в извивающуюся дорогу. Степь впереди шевелилась под ударами ветра, как живая. Жесткие травы низко стлались по земле, все так же прочно сковывая пески и не давая им подниматься на воздух. Зато лишенная травянистого покрова дорога, по которой ехала Галина, густо пылила под гигантской метлой ветра. Иногда пыль была настолько густой, что впереди ничего нельзя было рассмотреть.

Ориентироваться было нелегко, но, когда Галина перевалила через полотно железной дороги, она подумала:

«Ну, теперь, видимо, скоро покажется тот холм, за которым тли уничтожили траву. Вот уже кусты селитрянки видны…»

Но живая степь кончилась раньше, чем ожидала Галина. Впереди вдруг показались сморщенные, мертвые травы, хотя до холма, о котором думала Галина, было еще довольно далеко. Девушка остановила машину и сошла на землю. Мертвая трава у подножия холма потеряла яркую тональность живой растительности. Она поблекла, потускнела. Ветер трепал ее, расчленяя по стебелькам, поднимая на воздух.

Поглощенная этим печальным зрелищем, Галина не сразу заметила в облаке пыли человека в брезентовом плаще с капюшоном, надвинутым на глаза.

— Галина Сергеевна! — воскликнул он, подойдя ближе. — Никак, вы на разведку противника выехали?

Галина не столько по лицу, запушенному пылью, сколько по фигуре и голосу узнала заведующего областной агробиологической лабораторией Филиппа Филипповича Сердечного.

— Так же как и вы, Филипп Филиппович! — оживленно отозвалась она, обрадованная этой встречей.

Они крепко пожали друг другу руки. Галина спросила:

— Что вы думаете об этом нашествии, Филипп Филиппович?

— Странные, очень странные насекомые… — задумчиво проговорил Сердечный, стряхивая пыль с капюшона. — Ни я, ни даже знаменитый московский энтомолог Ключевский, находящийся сейчас в нашей лаборатории, не видели ничего подобного. Откуда могла появиться в наших краях такая удивительная разновидность тлей?

— А не могло их занести ураганом из пустынь Средней Азии?

— Едва ли, — покачал головой Филипп Филиппович. — Я бывал и в Кара-Кумах и в Кызыл-Кумах, но не встречал и даже не слыхал ничего о таких вредителях. Профессор Ключевский — один из лучших знатоков насекомых Средней, Центральной и Восточной Азии. Он побывал в пустынях Такла-Макана, Гоби, Ала-Шаня и Ордоса. А когда я показал ему этих козявок, он только руками развел…

Галина, рассеянно смотревшая по сторонам, вдруг перебила его восклицанием:

— Смотрите-ка, Филипп Филиппович!.. Кто это скачет там на лошади? — Она указала пальцем в пыльную даль.

Всматриваясь, Сердечный приставил ладонь к глазам:

— Знакомая фигура… Уж не Терентий ли Хлебников?

— Он, он! — воскликнула Галина. — Садитесь ко мне в машину, поедем ему навстречу!

— Неугомонный старик! — усмехнулся Сердечный, садясь рядом с Галиной. — Надумал же джигитовать в такую погоду…

Терентий Ефремович, заметив машину, пришпорил лошадь и понесся галопом. По тому, как дед держался в седле, видно было, что он еще не совсем утратил строевую выправку.

— Приветствую научное начальство! — крикнул Терентий Ефремович, поравнявшись с машиной и не без лихости осаживая разгоряченного коня.

— Ого! — восхищенно воскликнул Сердечный, служивший когда-то в кавалерии. — Сразу видно, что Терентий Ефремович не случайно попал в седло. В молодости, наверно, лихим джигитом был!

— Был, был, — довольно усмехнулся старый казак, поправляя седые, запорошенные пылью усы. — В буденовской коннице проходил школу верховой езды.

— Что это вы, Терентий Ефремович, в такую бурю разъезжаете? — спросила Галина.

— По неотложной надобности, дочка, — ответил Хлебников и спрыгнул с коня. — К вам ведь скачу, к Михаилу Александровичу.

Он ласково потрепал коня по холке, намотал повод на руку и, подойдя к машине вплотную, облокотился о ее борт.

— Открытие сделали наши колхозники! — с необычайно торжественным видом заявил Терентий Ефремович, вытаскивая из кармана кожаной куртки пробирочку, в которой, будто капельки крови, поблескивали какие-то красные пятнышки. — Вот оно, противоядие-то! Средство такое же примерно, как теленомус против зловредной черепашки. Помните, как он в 1939 году выручил колхозные посевы на Украине?

Филипп Филиппович взял пробирку и с интересом стал рассматривать ползавших по ее стенкам насекомых полушаровидной формы, с трехчлениковыми лапками и яркой окраской. Жесткие красные панцири их были украшены черными кружочками с белой и желтой окантовкой.