Что рассказал убитый

– Можно? – каким-то не своим голосом спросил он и, протянув руку, взял нож со стола. Он был тяжелый и хорошо сбалансирован. И тут он увидел белую, совсем не загорелую шею женщины. И тогда он шагнул вперед и, схватив за волосы, запрокинул ее голову назад, неторопливо провел лезвием поперек шеи и тут же толкнул тело вперед, на стол. Она упала на стол, а потом, как кукла, завалилась набок, упав со стулом на пол. Посохин, отступив на пару шагов, во все глаза смотрел, как мелко-мелко дрожит ее нога, смотрел, как она пыталась поднести руку к шее, но кровь заливала и пол, и ее руку, а ее поток прямо на глазах становился все меньше и меньше. Тогда Посохин нагнулся и глянул ей в глаза. Они были тусклыми и пустыми. Он пару секунд вглядывался в эти глаза, затем, распрямившись, удовлетворенно улыбнулся. Потом он пошел в свой цех, но нож держал так, что его не было видно другим, особенно со стороны здания депо. Он прошел туда, за угол. Подойдя к забору и размахнувшись, с силой бросил этот красивый, наполненный чужой жизнью нож далеко-далеко, за забор, где его никто и никогда не найдет, ибо там было маленькое, но очень топкое болотце. Затем Посохин осмотрел одежду и ни одного подозрительного пятнышка не нашел. Вернувшись в цех, он приступил к работе. Никто даже не обратил внимания на его возвращение.

Глава 4

Доктор Огурцов ехал с рыбалки довольный. Хорошо посидел с удочкой, кое-что поймал, погода была прекрасной, что еще человеку надо? Было уже около шести вечера, когда на въезде в их городок из стоящей машины ГАИ выскочил сотрудник и остервенело замахал своей волшебной палочкой.

«Новое дело», – подумал, притормаживая, Огурцов, привыкший, что его здесь не останавливают.

– Дмитрий Иванович, товарищ эксперт, вас срочно просила приехать следователь Неделина. Специально нас поставили здесь…

– А что случилось?

– У нас снова убийство, женщину зарезали.

– В подъезде? – тупо спросил Огурцов.

– Почему в подъезде – на работе.

– На чьей работе?

– Так на ее… в общем, поехали в прокуратуру, мы сейчас мигалку включим.

До прокуратуры они под кваканье сирены и огоньки мигалок добирались не более десяти минут, и Огурцов, как был в сапогах и прочей рыбацкой одежонке, так и прошел в кабинет старшего следователя Неделиной.

– Дима, – с досадой бросила она, – где тебя черти носят?

– Что, опять шея? – И, увидев ее кивок, спросил: – А Посохин что?

И она рассказала ему и про шею, и про то, что Посохин был недалеко, но никаких улик против него нет. Даже следы его естественных отходов есть там, где он показал. Ну и ножа тоже нет. Вот нет, и все. Опера в полном составе уже весь день роют землю, но…

Но открылась дверь, и вошел мрачный Капустин.

– Все глухо. Нет ни ножа, нет никаких зацепок. – И, попив водички, сказал: – Это Посохин, голову на отсечение даю – он! Надо его брать и… И работать по полной.

– По полной, говоришь? А вот сегодня ночью… – И Огурцов рассказал о том, как ночью Посохин убегал от Черного.

Следователь и опер переглянулись:

– Не врешь?

– Век воли не видать! – цыкнул по-блатному Огурцов.

– Ладно, – подумав пяток минут, сказала следователь. – Брать, то есть задерживать, нам его не за что. Нет никаких зацепок. Он или очень опытный, или…

– …Или ему везет! – продолжил Капустин.

– Или везет, – согласилась Неделина. – И вот что! За Посохиным – плотное наблюдение, по полной форме. Но и про других тоже не забывайте. Все. Дима, завтра с утра посмотрим труп, опишем все, ладно?

– Хорошо, – ответил Огурцов. – В девять утра.

– Значит, ты, Дима, домой, ты, Капустин, работай, а я пошла к прокурору.

Огурцов пошел в машину, сел в нее и задумался. Почему-то после ночного рандеву Огурцов ничуточки не сомневался в том, что убийца – Посохин. По крайней мере, сегодня убил он. Вот появилась такая уверенность, и все. А что делать? Впрочем, посидев еще пяток минут, он решил, что Неделина с прокурором что-нибудь да придумают, и поехал домой. Там, во дворе, он поставил машину, потрепался с соседом и, едва отвертевшись от выпивки с ним, пошел домой. У входа в подъезд он глянул на окна и увидел, что в квартире Посохина горит свет, хотя на улице было еще светло. Решение зайти и поговорить пришло внезапно, и поэтому, решительно подойдя к двери, он позвонил. Посохин без особых расспросов открыл дверь.

– О, Дима, проходи, – сказал он без особого удивления и, глянув в бидончик, присвистнул: – Ого, это ты все на удочку поймал?

– Ну конечно, – ответил Огурцов и пригляделся к Посохину. Тот был такой же, как всегда: неторопливый и совершенно спокойный. – Слушай, Иван, а за что ты сегодня убил Анну Ивановну? – неожиданно для себя спросил он Посохина. Тот на мгновение замер и медленно повернул голову, глянув прямо в глаза Огурцова. И тот содрогнулся, увидев в глазах Посохина то, что не видел никогда. Он увидел мертвые глаза. Причем они были не такие, как у просто умерших людей. В них была какая-то внутренняя сила. И эта сила была направлена на Огурцова.